Джулия попыталась ответить достойно.
- Тебя интересует моя личная жизнь, Стив? - Она чувствовала, что краснеет от его дерзостей.
- Судя по твоему смущению, у тебя нет мужчины. Или, может быть, он так неумел, что разочаровал тебя, - ответил он.
Джулия задыхалась от ярости, ощущая себя рыбой, попавшей на мель.
- Как ты осмеливаешься говорить мне это?
- Так я угадал или нет? - не унимался Стив, сардонически усмехаясь.
- Ты чертовски дерзок, и я не собираюсь отвечать на личные вопросы, бросила она рассерженно. Стив рассмеялся.
- Ты уже ответила. И что же ты делала все это время, если не тратила его на мужчин?
- Счастлива тебе сообщить, что чудесно жила без тебя.
- Вижу, - согласился он, пытаясь оценить ее одежду и бриллианты. Пожалуй, ты жила роскошно. И кто это оплачивал? Папочка? - съязвил он, и Джулия покраснела снова.
- Нет. Я зарабатываю деньги тяжелой работой. Драгоценности мне подарили, когда мне исполнился двадцать один год. Мне вряд ли стоит завидовать, парировала она с жаром.
- Теперь ты похожа на львицу, защищающую своего детеныша, - протянул Стив иронично.
Джулия решила, что с нее уже достаточно.
- Почему бы и нет. Тебе нравится причинять боль беззащитным, мне - нет. Честно говоря, я предпочитаю не связываться с такими людьми, как ты, поэтому, если не возражаешь... - Она холодно улыбнулась и проскользнула бы мимо, если бы он не схватил ее за запястье.
- Не так быстро. У нас есть о чем поговорить, - коротко отрезал он.
Джулия попыталась вырвать руку, но Стив без видимых усилий держал ее. Она перевела дыхание, строго посмотрела на него и почти спокойно возразила:
- Насколько я понимаю, мы уже достаточно друг другу сказали.
Стив покачал головой.
- Дорогая, мы даже не начинали. Впрочем, ты права, время и место неподходящее. Я буду в твоем офисе завтра в десять часов утра.
Да как он смеет вторгаться в ее жизнь!
- Ты можешь прийти, но я не приму тебя. Я буду занята целый день, да и в обозримом будущем у меня тоже не будет времени для тебя, - сообщила она с удовольствием.
Он отпустил запястье, но только для того, чтобы приподнять ее подбородок, заставляя Джулию посмотреть ему в глаза.
- Найди время, не то вскоре тебе придется встретиться с судебным исполнителем. Перестань думать только о себе, подумай о своих служащих. Это последний шанс не оставить их без работы. Подумай, Джулия. Забудь о своей гордости. - Он смотрел прямо в ее глаза еще несколько секунд, затем отпустил ее. - До завтра, - кивнул он и направился к выходу.
Кипя от бессильной ярости, она наблюдала, как он - высокий, широкоплечий вышел из комнаты. Она собиралась послать его ко всем чертям, но его последние слова заставили ее остановиться, и он это, конечно, прекрасно сознавал. Стив уверен, что она примет его завтра - ради своих подчиненных, которых она так ценила. Она так старалась сохранить рабочие места, но безуспешно. Он, очевидно, имел возможность помочь ей сохранить компанию, и, пересиливая свою ненависть, она понимала, что не должна прогонять его.
Чувство провала не оставляло ее до конца вечера. Она рано ушла, но, не заезжая домой, направилась в Лондонскую больницу, где Карло Монтанелли все еще лежал в палате интенсивной терапии. Три недели назад у него был острый сердечный приступ, а потом еще один, менее сильный. Он чудом перенес это, его жизнь висела на волоске, и тогда Джулия обнаружила, что его издательская империя переживает очень тяжелые времена. Пока доктора боролись за его жизнь, Джулия пыталась спасти компанию.
Мать Джулии оторвала глаза от вязания, когда девушка вошла в комнату. Маленькая, хрупкая женщина с болезненным лицом приветливо улыбнулась, увидя дочь.
Джулия подставила щеку для поцелуя. Мария Монтанелли была из тех приятных и слабых женщин, которые вызывают у окружающих желание взять их под защиту. В семье было принято ограждать мать от неприятностей. Вот почему последние несчастья особенно сильно ударили по ней. Раньше она частенько подозревала, что не все в порядке в делах ее мужа, хотя он ничего не говорил ей о своих заботах, но старалась не подавать виду, что беспокоится. Вот и сейчас она бодро улыбнулась.
- Как отец? - спросила Джулия.
- Сейчас спит, но долго не мог расслабиться. Мне бы хотелось знать, что случилось, - вздохнула мать, кусая губы от беспокойства и тем самым подтверждая подозрения дочери, что она что-то знает.
Джулия обняла ее.
- Постарайся не беспокоиться, мама. Ты знаешь, как папа не любит болеть, особенно если это отрывает его от дел. Как бы то ни было, теперь я временно управляю компанией, и, вероятно, скоро он услышит хорошие новости. - Как бы она хотела сообщить отцу доброе известие!
- Ты утешаешь меня, Джулия. Что бы я делала без тебя, - проговорила Мария Монтанелли и нахмурилась. - Но ты выглядишь усталой, дорогая. Ты сегодня спала?
Если Джулии и удавалось заснуть в эти дни, то сны ее были полны кошмаров и тревог. Но она не собиралась признаваться матери в этом.
- Все в порядке, просто сегодня я слишком много работала. Я собираюсь сразу лечь спать, когда приеду домой. Да и ты должна поспать, мама. Ты знаешь, папа расстроится, если увидит, как ты беспокоишься.
- Ты успокаиваешь меня. В ответ Джулия мягко засмеялась. Сдерживая зевоту, она взглянула на часы.
- Я, пожалуй, пойду. Зайду завтра. Поцелуй папу за меня и попроси его не волноваться, - говорила она на прощание, обнимая мать.
Она жила в Челси у реки. Квартира была маленькая, но девушке очень нравилась. Она сняла ее еще до своего краткого замужества: отказавшись от финансовой помощи, которую предлагал ей бывший муж, она вернулась сюда залечить раны после развода. Джулия вошла в квартирку с облегчением и закрыла за собой дверь. Теперь она ощутила себя в безопасности. После развода она долго чувствовала, будто бы ей нужно куда-то бежать, и постоянно убегала, спасаясь. Джулия зашла в гостиную, кинула пальто на диван и налила себе бренди. Ей нужно было чего-нибудь выпить. Встреча со Стивом потрясла ее. Она не предполагала, что когда-нибудь встретится с ним еще. В конце концов, с усмешкой подумала она, зачем ему было возвращаться, если он уже взял все, что ему было надо.