— Дорогая, я не читал его мысли, но по направлению взгляда, кажется догадываюсь, что удивило этого эльфа. Как думаешь, он заметил мои уши?
— Да ладно! Уши? Да он даже на них не посмотрел! Этот варвар пялился на мою грудь!
— Я так и подумал. Видно, это моя недоработка.
— Да ну? А можно поподробнее?
— Ну… Когда я разрабатывал расу, то взял гены чистых эльфов, лишь добавив разные цвета волос. Поэтому здесь можно будет встретить эльфов с волосами разных цветов, в том числе розовые, синие, зеленые. Но вот встретить девушку с размером груди больше второго — нереально. И то, таких девушек хорошо, если будет одна на сто, у остальных не больше полуторного.
— Не знала, что мой муж такой жестокий! — Тифания так выразительно на меня посмотрела, словно я само воплощение Ктулху.
— Дорогой, а зачем им такая стена? Тут что, водятся опасные звери?
— Самые опасные звери — разумные. Животные здесь самые обычные земные. Думаю, в этих краях самый опасный дикий зверь — медведь или стая волков. От них было бы достаточно двухметрового штакетника. Такие стены строят исключительно от разумных противников. Заметь, стражи в доспехах и вооружены, от зверей мечом не защищаются.
Подошли к массивным деревянным воротам, обитым стальными полосами. У ворот стояло два стражника, эльфы с пшеничного цвета волосами, заплетенными в косы, длиной до низа лопаток. Они были одеты в кожаный доспех поверх льняной одежды, обуты в кожаные сапоги, вооружены копьями, а на широком поясе с правой стороны у каждого висел короткий меч в ножнах, с лезвием длиной около полуметра. Стражи, также как и крестьянин до этого, прикипели взглядом к груди Тифании, но ненадолго. Обратив внимание на меня, они заметили человеческие уши. Помимо этого, их насторожила наша одежда, которая хоть и была такая же, в какой запускал эльфов в этот мир, но она была новая. К настоящему почти все поистрепали свою первую одежду. Второй подозрительной вещью стало отсутствие у нас оружия, поскольку тут даже самый завалящий крестьянин имеет при себе хотя бы нож. И самое главное, стражники в отличие от крестьянина, похоже, занимались развитием дара и могли чувствовать магию, а от меня чувствовалась мощь, поскольку скрывать ауру не счёл необходимым. От Тифании они тоже почувствовали силу, она была в несколько раз больше, чем у самых сильных местных магов, поэтому не сильно выбивалась из привычной картины. Моя сила стражей настолько напугала, что они хотели поднять тревогу и в тоже время понимали бесполезность этого занятия. Нас не остановили, даже не подошли с вопросами, а молча пропустили в город, при этом оба думали: «Поскорее бы этот монстр скрылся с глаз, и побежать доложить начальству, пусть у них голова болит».
Десять метров перед стеной было свободным от застроек, а дальше начинались строения. Двухэтажные деревянные дома, бревенчатые срубы на каменном фундаменте. Улица, идущая от ворот, была выложена камнем и имела ширину примерно десять метров. Она была чистая, хотя запахи навоза и били в нос, но его явно оперативно убирают.
— О, Харри всемогущий, да чтобы мне такую грудь иметь! — Воскликнула эльфийка, мимо которой мы только что прошли.
Обернулись посмотреть на произнёсшую это девушку мы с Тифанией одновременно, я с интересом, жена, прожигая злобным взглядом. Зеленоглазая девица с длинными распущенными длиной до лопаток зеленого цвета волосами. Она была одета в юбку, длиной до щиколоток, из некрашеной льняной домотканой ткани, и рубаху, как у предыдущего крестьянина, но ворот и рукава были обшиты цветными полосами, а сама рубаха и юбка были украшены абстрактными узорами, вышитыми красной нитью. Обута девушка была в гэта.
Большинство эльфов были одеты так же, девушки в расшитые домотканые одежды, мужчины без вышивки. У мужчин прически под горшок, у стражников косы. Девушки, некоторые с длинными распущенными волосами, большинство с заплетенными в косу.
— Твоя молитва услышана! — С покерфейсом на лице выдал эту фразу, взмахиваю рукой и изменяю тело эльфийки, отращивая ей грудь с её половинного до третьего размера. Разворачиваюсь, беру под локоть жену и утаскиваю её с этого места, пока она не прокляла глупышку.
У эльфов, наблюдающих за представлением, попадали челюсти, и они с открытыми ртами молча провожали нас взглядами. Казалось, даже мухи прекратили летать, поскольку тишина стояла невероятная, был слышен лишь шорох, создаваемый ветром.