— Привет, Ильди, — выпрямился Лютвин.
В ответ женщина подбоченилась и разразилась такой отборной и похабной бранью, что мужчины недовольно скривились.
— Все жрешь, скоро в тебе дерьмо помещаться перестанет! — орала Ильди грубым низким голосом. — А там двоих ребят упекли за решетку!
— За что? — хмуро спросил Лютвин.
— За драку в борделе! — Ильди пнула пустой стул. — Солдаты милого Брайена взяли их пьяными и уволокли. Я пошла разбираться с самому Брайену, так эта тупая тварь меня даже не порог не пустила. Велел прийти мужчинам.
Тут Ильди задохнулась от злости и снова принялась сыпать ругательствами.
— Ладно, я сам завтра с утра к нему схожу, — вздохнул Лютвин. — Прекрати браниться, уши вянут.
— Завтра? — заорала Ильди. — Что, им всю ночь сидеть в камере из-за того, что лорду Брайену класть на наемников? Он нас не уважает! А вы сидите тут и пьете! Дерьмо вы после этого!
— Ильди, уймись, — неохотно вмешался Куланн. — Брайен — глава Таумрата до возвращения Бреса. Он издал указ, запрещающий драки, город на военном положении. Парни сами виноваты, посидят ночь, протрезвеют.
— Парни виноваты? — Ильди набрала в грудь побольше воздуха. — То есть это мы все виноваты в том, что торчим тут за городскими стенами, вместо того, чтобы сражаться за золото? А не вы ли с Лютвином, два трусливых пса, решили на сборе, что мы перезимуем здесь до прихода Бреса?!
— Да, мы решили, и что? — сдвинул брови Куланн.
— А то, что парни скоро на стену полезут! — рявкнула Ильди. — К демонам Бреса и зиму вместе с ним! Почему мы должны сидеть в городе, когда мы — наемники и зарабатываем мечом?
— Брес хорошо нам заплатил, — отрезал Лютвин.
— Заплатил, — скалясь, передразнила Ильди, и во рту у нее, с левой стороны, тускло блеснули два железных зуба. — По двадцать сраных серебряных монет каждому и по десять золотых — сотникам и тысячникам. Это, по-твоему, хорошо?
— А что, плохо, что ли? — огрызнулся Лютвин. — Ты когда получала больше? Войны сколько лет не было.
— Но сейчас война повсюду! — топнула ногой Ильди. — Почему мы должны сидеть тут на заднице?
— Потому что мы ждем Бреса, — терпеливо объяснил Лютвин. — Он пойдет на Приморье по весне и снова наймет нас. Это его слова.
— И что? — скрестила руки на груди Ильди. — Мы что, королевская гвардия и на верность ему присягали? Мы свое отработали и теперь можем идти, куда хотим. Мы наемники, мы продаем свой меч, а не руку, держащую его.
— Заткнись, дура, — не выдержал Куланн, которого этот разговор начинал мало-помалу злить. — Кто наймет воинов, предающих нанимателя?
— Репутация тоже наш заработок, — согласился Лютвин. — Чем больше нам доверяют, тем щедрее платят и охотней нанимают. Предатели никому не нужны. Ну сорвешь ты денег один раз, а потом что? Обратно на большую дорогу грабить пойдешь?
— Я никогда не грабила на большой дороге! — зашипела Ильди. — Захлопни свою гнилую пасть, жирный боров, нечего всех по себе судить! Мы не клялись Бресу на мечах и не обязаны хранить ему верность, словно законная жена! Мы сами можем пойти в Приморье — Кулен собирает армию против Бреса и платит чистым золотом! Ему нужны воины, и он заплатит нам в три раза больше этой тупой скотины Бреса!
— Откуда это у короля Приморья золото? — недоверчиво спросил Лютвин. — Корабли ушли с началом войны, торговля встала. Да еще фоморы кусают его за пятки.
— Не знаю, откуда, но золота у него полно, если верить слухам, — заявила Ильди. — Он даже фоморов купил, они приведут корабли и воинов для драки с Бресом. Если бы вы меньше пили, а больше войной интересовались, то знали бы последние новости.
Куланн и Лютвин переглянулись.
— Золото! — наклонилась к ним Ильди.
У нее были странные глаза — светло-серые, с почти черной каемкой. Всегда злые и настороженные, как у бездомной кошки.
— На что тебе-то столько золота? — спросил Лютвин. — Ты ж его на шлюх и вино не тратишь.