— Ожил, — подмигнул девочке Дикий. — Есть хочешь?
Финела кивнула. Дикий подвинул блюда к краю стола, усадил девочку себе на колено, и оба они принялись расправляться с жареным мясом, обдирая его с костей руками. Финела набросилась на еду так, что за ушами трещало.
— Люблю мясо. Жалко, что я не могу его есть, сколько хочется.
— Это почему же? — спросил Дикий.
— Няньки меня кормят кашей, — мрачно ответила Финела. — Противной и липкой.
— Обещаю, с нынешнего дня тебе будут давать мяса, сколько в тебя влезет, — посулил Дикий. — Ты же королева Таумрата. А королева должна делать лишь то, что хочет. — Королева? — подняла на него глаза Финела.
Губы ее блестели от жира. Глаза тоже поблескивали, отражая свет свечей.
— Да, ты — единственная полноправная королева Таумрата, дочь Эннобара и королевы Блейр.
Глаза девочки наполнились слезами.
— Я хочу к маме, — дрогнувшим голосом сказала она.
— К маме… — задумчиво протянул Дикий. — Знаешь, когда я был таким же маленьким, как ты, я тоже очень хотел к маме… — Дикий замолчал. В тишине было слышно, как хрустит костью Серый. — Но маме было не до меня, — сухо продолжил он. — Я плакал только один раз, потом больше никогда. И, как видишь, ничего страшного со мной не случилось даже без мамы. Тебе тоже не следует плакать — это ничего не изменит.
— Хорошо, — Финела постаралась сдержать слезы и принять суровый вид. — Я не буду плакать.
— И бояться тебе тоже не следует, ты же королева, — наклонился к ней Дикий. — Даже если очень страшно — не бойся. Тот, у кого в руках власть, не должен ничего бояться.
— Не буду, — гордо ответила Финела и вдруг бросила свою кость в Серого.
Пес клацнул зубами, хватая подачку, и девочка рассмеялась.
— Если наелась, могу взять тебя с собой в горы, предложил Дикий. — Хочу проехаться на коне до деревни и обратно. Хочешь со мной?
— Возьми меня, я не буду бояться! — взмолилась Финела.
Дикий позвал слуг и распорядился, чтобы девочку одели для верховой прогулки, а ему привели оседланного жеребца — серую, как горные туманы, злобную тварь, которую ненавидели и боялись все конюхи.
Коня привели, и Дикий запрыгнул в седло. Жеребец осел на задние ноги, всхрапнул и затанцевал. Тут как раз вынесли закутанную в меха Финелу. Девочка широко раскрытыми глазами смотрела, как Дикий пытается удержать вертящегося коня.
— Ну? — крикнул он Финеле. — Королева готова к прогулке? Или королева испугалась? Решай скорее, а то Сумрак разнесет здесь все.
— Нет, я не боюсь, — трясясь от страха, пискнула Финела.
Когда ее передавали Дикому в седло, она зажмурилась и прикусила щеку изнутри, чтобы не закричать. Дикий устроил ее перед собой, плотно обхватил рукой, затянутой в меховую рукавицу.
— Ну, тронулись! — крикнул он и выслал Сумрака с места в галоп.
Жеребец взвизгнул и рванул, словно за ним гналась стая волков. Серым вихрем пронесся по замковому мосту, гулко стуча коваными копытами по обмерзшим доскам. Финела сидела, застыв от ужаса, не в силах открыть глаза.
Конь несся ровным стелющимся галопом, ветер свистел в ушах, Финела упиралась спиной в живот Дикого и чувствовала на себе его сильную руку. Наконец она решилась открыть глаза. И опьянела от скорости и свободы.
Вокруг торжественно раскинулись зимние горы. Угрюмые пики поднимались до самого горизонта, скрытые вековыми снегами, неприступные, поражающие воображение. Лес вокруг застыл, скованный колдовством зимы. Финела вдохнула полной грудью и завизжала от восторга.
— Нравится? — крикнул ей на ухо Дикий.
— Да! — завопила девочка. — Быстрее!
Дикий дал жеребцу шенкелей, и тот рванулся вперед, взметая копытами снег. Хозяин направил его вверх по горной дороге. Конь пошел медленнее. Пришлось обогнуть немало сугробов и преодолеть множество непростых поворотов пока наконец они не оказались наверху — там, откуда открывался вид на ущелье и распахивающуюся за ним долину.
Дикий остановил жеребца и указал вперед.
— Там — Таумрат, — сказал он Финеле. — Твое королевство. Когда мы выгоним оттуда Бреса, ты сядешь на трон, и я первым преклоню перед тобой колено, королева Финела.
— Таумрат, — повторила Финела, вглядываясь вдаль. — Там мои папа и мама.
— Твой отец мертв, твоя мать тоже, — сурово сказал Дикий, заглядывая ей в лицо. — Их убил Брес Лугайдийский.
Глаза Финелы наполнились слезами, пухлые розовые губы задрожали.
— Он убил бы и тебя, — безжалостно продолжал Дикий. — Всегда помни об этом: тебя спасли Серые горы, они заслонили тебя от Бреса. Запомни это. И имя Бреса — убийцы твоих родителей. В один прекрасный день его голова будет лежать у твоих ног.