Тонолан сначала поразился, затем озлился и наконец развеселился.
— Смотри-ка, какой он заботливый! Ты на меня не кричи, слышишь? Только такие дурни, как ты, могут ходить на носорогов с легкими дротиками. Именем подземных миров Великой Матери ответь мне: что бы мы стали делать, если бы он ранил тебя? — Улыбка Тонолана становилась все шире и шире. Сейчас он походил на проказливого мальчишку, привыкшего к тому, что все сходит ему с рук. — В любом случае он побежал совсем в другую сторону.
Джондалар все еще смотрел на своего младшего брата с укоризной.
— Просто ты счастливчик — вот и все. Мы с тобой оба — счастливчики, — сказал он, вздыхая. — Все же имеет смысл побеспокоиться о копьях. Ты так не считаешь?
— Тисов я в этих краях не видел… С другой стороны, нас могла бы устроить осина или ясень, — отозвался Тонолан, принявшись сворачивать палатку. — Тут уж не до жиру.
— Это точно. Нас бы и ива устроила. И сделать древки надо именно сейчас, слышишь?
— Джондалар, честно говоря, мне это место почему-то не нравится… Может, лучше отойти к тем горкам?
— Путешествовать без копий, когда кругом полно носорогов?
— Устроим ранний привал. Разобьем палатку, и только. К тому же по пути мы сможем подыскать подходящие деревья, верно? Что до этого носорога, то он ведь может и вернуться.
— С тем же успехом он может пойти за нами. — Джондалар знал, что спорить с Тоноланом бесполезно. — Ну что ж, можно и в горы сходить — кто был бы против. Только смотри, шастать по степи весь день мы не будем. Идет?
— Как скажешь, Большой Брат.
Братья шли по берегу широким, уверенным, характерным шагом, выработанным за время совместных скитаний. Они по большей части молчали, ибо могли понять друг друга и без слов. Каждому были ведомы сильные и слабые стороны спутника, его мысли и чувства, каждый из них нес свою ношу и свою долю обязанностей, жизнь одного зависела от жизни другого. Они были молоды, сильны, здоровы и бесстрашны.
Братья настолько сжились с окружающим их миром, что воспринимали его уже, скорее, на подсознательном уровне. Их мог насторожить малейший шорох, малейшее движение, ибо опасности подстерегали их повсюду. Тепло далекого солнца, холодный ветер, свистевший в голых ветвях, темные грозные тучи, наползавшие на белостенный бруствер встававшего перед ними хребта, и глубокая стремительная река не вызывали у них особого интереса и потому оставались практически не замеченными ими.
Направление реки Великой Матери определялось формой и положением горных кряжей. Она брала начало с северных высокогорных ледников и текла на восток. За первой горной цепью находилось возвышенное плато, бывшее некогда дном внутреннего моря, за ним же круто взмывали ввысь вершины второго кряжа. Там, где восточная оконечность альпийских лугов первого массива сходилась с предгорьями северо-западного отрога второго, река, пройдя через теснину, резко поворачивала на юг.
Сбежав с карстов нагорья, она начинала петлять по поросшим высокими травами степям, образуя заводи и разделяясь на отдельные рукава. Казалось, что эта своенравная, лениво несущая свои воды река будет такой до самого своего устья. Однако у южной границы степной равнины она вновь резко поворачивала к востоку и широко разливалась, принимая в себя полноводные реки, бравшие начало на северных и восточных склонах первого увенчанного вечными льдами кряжа.
Огромная величавая река описывала широкую излучину и уходила на восток, к южной оконечности второй горной цепи. Братья шли по левому берегу. Им то и дело приходилось переправляться через шумливые ручьи и реки, что спешили слиться с Матерью. Ее противоположный, изобилующий скалами южный берег круто уходил вверх. Холмы, примыкавшие к реке с северной ее стороны, были более пологими.
— Не думаю, что нам удастся добраться до устья Донау до наступления зимы, — заметил Джондалар. — Мне уже начинает казаться, что мы до него вообще не доберемся.
— Зря ты так думаешь. Посмотри, какая она широкая. Наверняка мы уже у цели. — Тонолан махнул рукой, указывая направо. — Кто бы мог подумать, что она станет такой огромной? Она уже и сама как море.
— Но мы ведь еще не добрались до реки Сестры, верно? Тамен говорил, что она мало чем уступает реке Великой Матери.
— Ну, это скорее преувеличение! Неужели по этой равнине может течь еще одна столь же могучая река?
— Не знаю… Тамен, возможно, ее и не видел. Но до этих самых пор все было именно так, как он говорил… Река вновь повернула на восток, верно? Что до тех людей, то они действительно помогли нам переправиться через главный рукав. Вероятно, он не ошибся и с Сестрой, верно? Как жаль, что мы не знали языка этих людей с плотами… Они-то наверняка должны были слышать о таком притоке.
— И все-таки я думаю, он преувеличивал. Река Сестра, о которой говорил Тамен — это скорее всего восточный рукав Матери.
— Надеюсь, ты прав, Маленький Брат. Если же Сестра действительно существует, нам придется через нее переправляться — иначе мы не сможем добраться до тех гор. Другого же места для зимней стоянки у нас, судя по всему, нет…
— Ладно. Поживем — увидим…
Джондалар замер на месте, уставившись на странное облачко, двигавшееся против ветра. Прислушавшись и присмотревшись получше, он понял, что к ним приближается огромная стая диких гусей. Стая быстро теряла высоту. Судя по всему, гуси собирались заночевать за соседней горкой.
— Большой Брат, — произнес Тонолан, довольно заулыбавшись. — Такие гуси обычно живут на болотах. Стало быть, там может находиться озеро или море, в которое впадает Мать. Я полагаю, мы подошли к ее устью!
— Давай для начала заберемся на тот холмик. Оттуда все и увидим, — отозвался Джондалар подчеркнуто равнодушным тоном.
Они быстро взбежали наверх. Открывшаяся их взорам картина повергла их в крайнее смятение. С вершины холма действительно была видна вся округа. За очередной излучиной река Великая Мать становилась много шире. То тут, то там виднелись пенистые буруны и водовороты. Сразу за этим широким плесом она сливалась с другой огромной рекой, воды которой были мутными от взбаламученного паводком ила. Грозная эта река несла, брезгливо швыряя из стороны в сторону, кружа и переворачивая, трупы животных, ветки, коряги и вывороченные с корнем деревья.
Нет, они не достигли ее устья. Они подошли к реке Сестре.
Она брала начало в горах, высившихся перед ними. Ручьи и речушки, стекавшие с западных склонов хребта, сливались в низвергавшиеся водопадами потоки, а те сходились страшной бурной рекой, на пути которой не было ни озер, ни впадин, что могли бы поуменьшить ее напор и гневливую безудержную силу. Унять бурную Сестру могла только степенная, величавая Донау.
Река Сестра отчаянно сопротивлялась, бушевала, бурлила, ярилась, однако не могла устоять пред ее спокойной силой. Они сливались, образуя огромное озеро, дальний берег которого терялся в белесой дымке.
Паводковые воды, затопившие собой низину, уже начали отступать. То тут, то там виднелись принесенные рекой деревья и трупы животных, в быстро мелеющих лужах билась рыба. Берег кишел водяной птицей. Здесь же, не обращая ни малейшего внимания на хлопанье крыльев черных аистов, пировала гиена, поедавшая раздувшийся труп оленя.
— Великая Мать! — ахнул Тонолан.
— И ее Сестра, — вздохнул потрясенный увиденным Джондалар.
— И как же мы будем через нее переправляться?
— Чего не знаю, того не знаю. Скорее всего нам придется дойти до ее верховий.
— Ты шутишь? А если она окажется такой же большой, как река Великая Мать?
Джондалар покачал головой и недовольно наморщил лоб.
— Надо было послушаться Тамена. Снег может пойти со дня на день. Вернуться назад мы теперь в любом случае не успеем. Представь, что с нами будет, если буря застанет нас на открытом месте…