– Катя, – наконец решилась заговорить Валентина Сергеевна, – Ты сказала, что за Леру могут заступиться двое мужчин… Значит…
– Да, я знаю, что отец Леры жив, – ответила Катя, не отрывая взгляда от дороги.
На этом разговор закончился.
А уже через полчаса они увидели этого мужчину, о котором только это обмолвились. Валерий ждал их у входа в клинику.
Дальше всё происходило в такой же немногословной атмосфере, как и только что проделанный путь.
А Катя… Кате показалось, что она окунулась в источник с живой водой. Потому что впервые в жизни её душа раскрылась, словно цветок, почувствовавший солнечные лучи. Мир вмиг вспыхнул светящейся палитрой, и Катя ощутила сильнейшую жажду – жажду жизни.
И всё это мгновенное чудесное преображение произошло по одной-единственной причине – она встретила мужчину своей мечты.
Ну кто бы мог подумать?!
Но этим мужчиной оказался отец её единственной подруги. И… как же теперь быть?
Катя спрашивала Валерия о состоянии Леры, удивляясь себе: «Как же я осмеливаюсь говорить с ним? Разве с мечтой можно вот так запросто разговаривать?» Но беседа продолжалась.
– Встреть я тебя на улице, не узнал бы, – Валерий помнил Катю ребёнком.
– А вы почти не изменились, – раньше Катя воспринимала Валерия только как папу своей подруги и не обращала внимания на его внешность, а вот теперь…
Этот разговор нужен был им обоим.
Катерина открывала в себе неведомое: волнение от разговора с мужчиной, в которого влюбилась с первого взгляда, сменилось восторгом от присутствия этого мужчины, и всё это делало Катю счастливой.
Валерия же разговор отвлекал от тревожных мыслей: он беспокоился за беседу, происходящую сейчас между Лерой и Валентиной Сергеевной. Но в то же время… Валерий, беседуя с Катей, где-то глубоко в душе ощущал давно позабытое трепетное чувство симпатии – симпатии к женщине. «Просто я удивлён – Катя превратилась в очаровательную девушку. А я помнил её ребёнком».
… – Главное, чтобы Валентина Сергеевна не стала защищать Эдика, – Катерина нахмурилась – в последнее время слишком уж большое влияние оказывали на бабушку Леры Дятлы.
– Я беспокоюсь о том же, – кивнул Валерий. – Но теперь у Леры есть я.
– Конечно, – улыбнулась Катя. – И Игорь!
Но тут Валерию с Катериной пришлось вздрогнуть – дверь палаты Леры резко открылась, и они услышали не менее резкий голос Валентины Сергеевны:
– Ну и где же твой Игорь?!
Главы 32, 33, 34
Глава 32
Игорь знал, что теперь ночь не закончится никогда. Эта непроглядная мгла будет длиться вечно. И эта мучительная боль останется с ним навсегда.
Всё тело сводило сильнейшими судорогами, а утомительная головная боль, казалось, не затихнет. И Игорь уже начинал привыкать к этой боли, ведь жизнь без Леры другой и быть не может: вечная мука.
Игорь провалился в эту муку четыре дня назад. Найдя на развалинах дома Винни-Пуха, Игорь, цепляясь за последнюю соломинку, решил поехать домой и попробовать подождать Леру: ведь если ей действительно пришлось отлучиться к бабушке, то она вернётся именно сюда. А если её не будет, тогда он отправится в этот штаб…
И он ждал, не отходя от окна, из которого хорошо просматривался вход в подъезд. Игорь долго ждал, пока вновь не почувствовал озноб – болезнь, отступившая на время, вернулась. А когда озноб стал невыносим, Игорю пришлось лечь.
«У Леры есть ключи, – успокаивал он себя. – И она обязательно вернётся, потому что с ней ничего не случилось, ей просто пришлось поехать к бабушке… Лера скоро приедет…»
И он то засыпал, успокаивая себя надеждами, то просыпался, прислушиваясь, не поворачивается ли ключ в замке. И старался не обращать внимания на боль, пронизывающую всё тело.
Игорь не знал, сколько он уже лежит, мучимый болезнью и ожиданием. И лишь дотронувшись до лица, он понял, что провёл в постели не меньше трёх-четырёх дней – это несложно было определить по длине щетины.