В таких раздумьях и пробежали дни до визита Аддингтона-младшего. До того момента, как он узнал о безрассудном поступке дочери и последствиях, с ним связанных... Корить себя за недосмотр не имело смысла: он слишком доверился Лиззи, чтобы предполагать нечто подобное. Следовало, однако, учесть порывы влюбленного сердца – они всегда довольно непредсказуемы и безумны – но он этого не сделал. Радея о ее физическом благе, упустил из вида опасности иные, не менее сокрушительные для души и сердца.
Впервые с момента смерти своей супруги он возблагодарил бога, что ее нет рядом. Катрин слишком любила дочь, чтобы снести подобное с кротким сердцем.
Элайджа Хэмптон чувствовал себя совершенно разбитым и потому предложение Аддингтона, озвученное за бокалом выдержанного кларета, воспринял спокойнее, чем мог бы в других обстоятельствах. Даже порадовался ему, пусть радость эта и была сдобрена горькими нотками.
Мужчины скрепили уговор рукопожатием, и последующие несколько дней мистер Хэмптон стойко сносил жалобные причитания Клотильды («Какой позор, Элайджа! Как показаться на глаза знакомым?») и грустную отрешенность Лиззи («Все хорошо, папА. Не волнуйтесь за меня!»). И снова почистил пистолеты...
А еще сжег письмо. В последний раз пробежал его глазами – каждая строчка тавром отпечаталась в его голове – и кинул в огонь... Бумага мгновенно вспыхнула, пламя заглотило его как ни бывало.
Он вышел из кабинета и начал собираться на прием к Аддингтонам.
Лиззи четвертые сутки не выходила из дома: ее прибежищем были спальня и библиотека. Первая даровала спасительное забытье здорового сна, вторая – забытье книжное. Отрешаясь от собственных горестей, она погружалась в горести иные, никак с собой не связанные, – беспокойство за книжных героев помогало переносить собственные. Реальные, терзающие сердце...
И кабы не причитания тетушки Клотильды, подобный «пластырь» мог бы оказаться на порядок действеннее, однако она не давала племяннице позабыть о своем проступке.
– Подумать только, выйти из дома в темноте... одной... в платье служанки...
– Со мной была Кэтти, тетушка, – устало, не в первый раз возразила Лиззи.
Но та, казалось, не слышала.
– Явиться к жилищу джентльмена и... – она обмахнулась веером, как бы ощущая стыдливый жар от одной мысли о подобном позоре, – пытаться пробраться в дом, подобно преступнице.
– Я не пыталась пробраться в дом, тетушка.
– Тебя поймали с поличным!
Лиззи выдохнула, не желая наговорить лишнего. Причина тетушкиного недовольства была ей более, чем понятна: бал в Фарингтон-холле пройдет нынче без нее. Клотильда Сэттон вынуждена присматривать за проштрафившейся племянницей... Не оставить же ее дома одну во избежание очередного сумасбродного поступка, пришедшего ей в голову.
– Дамы, позвольте с вами проститься. – Мистер Хэмптон появился на пороге гостиной при полном параде. Во фраке и бальных туфлях…
– Приятно провести время, Элайджа! – поджав губы, напутствовала его родная сестрица, всем видом опровергая собственные слова.
– Приятного вечера, отец, – сказала Лиззи с печальной улыбкой, и тот, собираясь было что-то сказать, передумал.
Молвил только:
– Не скучайте здесь без меня. Не балуйте! – И поглядел на сестру особыми глазами. – Скоро увидимся.
Лиззи вышла проводить его до дверей и видела, как он занял место в экипаже. Фонарь качнулся, лошади тронулись с места, причудливыми всполохами заплясали тени по двору. Она поспешила запереть дверь: рассказы о чудовище, виденном в округе, взволновали нынче весь город. Говорили, что это чуть ли не оборотень с телом волка и человеческими глазами... Одни видели его ходящим на двух ногах, другие – бегущим на четырех лапах. А еще говорили о человеке в плаще: тот тоже появлялся то здесь, то там – его почитали призраком, беспокойным духом.
Лиззи поежилась и поспешила вернуться в гостиную, пусть даже несчастный вид тетки не доставлял ей удовольствия. По крайней мере, она была не одна... И только успела взяться за книгу, как звякнул дверной колокольчик.
Неужели отец воротился?
Но предположение не оправдалось и мысли приняли совсем иной оборот, когда она заметила вошедшего в комнату мистера Аддингтона-младшего. Он с порога осведомился о их с тетушкой самочувствии, и Лиззи ответила с холодной учтивостью, внутренне недоумевая, что привело этого странного человека в их дом. Особенно в вечер приема... Они с отцом едва ли могли разминуться на узкой дороге.
И вдруг молодой человек произнес:
– Мисс Хэмптон, могу ли я рассчитывать на разговор между нами? Разговор с глазу на глаз, – и он поглядел на Корнелию Сэттон с величественным видом поднявшуюся с дивана. – Был бы весьма благодарен вам обеим.