Тут он расслышал, как впереди кто-то кричит:
«Прочь! Кыш! Кыш! Пошел!» Голос был как будто женский.
Эхс поспешил на голос и вскоре увидел.., нет, не женщину, а юную кентаврицу. Кентаврица беспомощно била крыльями и отчаянно размахивала палкой. На нее надвигался еще один маленький дракон. Взмахи палкой, только они еще как-то отпугивали дерзкое чудовище. Но дракончик понимал, что он все равно победит, и все сильнее пыхал жаром, все жарче раскалял свою внутреннюю печку.
– Пошел прочь! – крикнул Эхс, замахиваясь своей палкой. Дракончик обернулся и даже от растерянности на миг перестал изрыгать огонь, словно поперхнулся.
Потом, решив, должно быть, что это соперник явился отвоевать у него добычу, дракончик взревел, метнул пламя и полетел в сторону Эхса.
– Э нет! – крикнул Эхс. Челюсти клацнули, ухватив лишь воздух. Дракончик шлепнулся на землю за спиной Эхса и снова начал приближаться. «Нет», – повелел Эхс, и дракончик просвистел мимо и начал отдаляться, наивно думая, что по собственной воле решил покинуть поле боя.
– Ой, спасибо тебе, прохожий, – произнесла юная кентаврица. – Без тебя я пропала бы.
– Это точно, – кивнул Эхс, рассматривая кентаврицу. У нее были серые глаза и русая грива, и крылья тоже серые, под цвет глаз. При ней был маленький заплечный мешок, лук и колчан со стрелами. Очевидно, дракон напал так внезапно, что кентаврица даже не успела выпустить стрелу. Рослая, как и все кентавры, она была выше Эхса. Но вот плечи у Эхса были шире.
И тут Эхс просто замер от удивления. У кентаврицы были.., крылья! Крылья?
– Ну чего уставился, будто я чудище какое-то! – воскликнула кентаврица.
– Я.., да я.., да так.., никогда раньше не видел…
– Мой отец – гиппогриф, – объяснила новая знакомая Эхса. – И крылья я унаследовала от него.
– А, понятно, – промычал Эхс. – Но почему же ты не улетела от дракона?
Вместо ответа кентаврица закрыла лицо руками и разразилась бурными слезами.
Не зная, что делать, Эхс стоял, переминаясь с ноги на ногу.
– Я не могу летать! – наконец сквозь слезы проговорила кентаврица. – На этих крыльях нельзя подняться!
– Не обижайся, что я спросил, – неуклюже начал оправдываться Эхс.
– Ну что ты, ты ведь спас меня. Я и не думала, что здесь водятся драконы. Тропинка ведь заколдованная.
– Вот и я думал, что не водятся. А на самом деле повстречался уже с тремя маленькими дракончиками.
Кентаврица тряхнула гривой, точь-в-точь похожей на пышную женскую прическу, и глубоко вздохнула, а грудь у нее тоже была похожа на женскую, только больше. Кентавры отвергают одежду, считая ее одним из человеческих предрассудков.
– Познакомимся? – задорно предложила юная кентаврица. – Я – Чекс.
– А я Эхс.
– Гляди-ка, а ведь мы друг на друга похожи!
– Да, и у тебя и у меня волосы русые, а глаза серые, – согласился Эхс. «И крылья у тебя серые», – мысленно добавил он.
– Мой отец – гиппогриф Ксант. Мать – кентаврица Чем, – Чекс назвала своих родителей так уверенно и свободно, что Эхс тоже расхрабрился.
– Отец у меня – огр Загремел, а мама – нимфа Танди.
– Значит, ты тоже помесь! – радостно воскликнула кентаврица.
– На четверть огр, на четверть нимф, наполовину человек, – не стал возражать Эхс. – Бабушка моя родом из людей, то есть из донных прокляторов. Я иду к Доброму Волшебнику.
– И я! Вот так совпадение!
– И повстречались мы с тобой на одной тропе.
– Знаешь, мне кажется, что один из нас идет в не правильном направлении.
– Я живу к востоку от замка, – сказал Эхс. – Значит, я шел на запад.
– А я живу к западу от замка, и шла, значит, на восток.
И тут оба задумались.
– Может, на тропе был какой-то поворот, и один из нас его пропустил? – предположил Эхс.
– Может, и так, – согласилась Чекс. – Я очень спешила и действительно могла промчаться мимо поворота.
– А я шел медленно, поэтому не мог пропустить.
– Ну тогда идем на запад, – весело предложила кентаврица. – И будем смотреть по сторонам.
– С тобой не скучно, – сказал Эхс. И они пошли на запад. Огр шел ни впереди, ни позади, а рядом с Чекс. На узкой тропинке было, конечно, тесновато, но так казалось надежнее.
– Одной так тяжело идти, – призналась Чекс. – Эти драконы.., как тебе удалось так быстро с ними справиться? У меня не получалось.
– Я просто говорю им – нет. Такой у меня талант – возражать. Возражения хватает ненадолго, но драконы глупые, поэтому средство хорошо помогает – Как бы и мне хотелось иметь хоть какой-то талант, – вздохнула Чекс. – Когда-то кентаврам считалось просто неприлично обладать магическим талантом, но теперь времена изменились. Моя мама – географичка, у нее талант создавать карты, самые разные. От нее я и узнала, как добраться до замка Доброго Волшебника. А уж если мама проложила на карте путь, значит, он правильный.
– Но в географии ничего не стоит на месте, – заметил Эхс. – Древопутаны часто перебираются на новое место. Как только прохожие вызубрят назубок, где их караулит древопутана, хищница тут же собирается и переходит на новое. И речные потоки сворачивают со старого русла, когда оно становится уж слишком каменистым. И тропа тоже.., с тех пор как твоя мама видела ее, она могла изменить направление.
– Вполне возможно, – согласилась Чекс.
– А талант у тебя наверняка есть. Просто он еще не проявился.
– Знаешь, с тобой очень хорошо путешествовать, – сказала вдруг кентаврица и так улыбнулась, что сразу стала красавицей.
– Признаюсь, что и мне было плоховато идти одному, – сказал Эхс. И они дружно рассмеялись.
И тут с легким чувством вины Эхс понял, что в обществе этой юной кентаврицы он чувствует себя гораздо лучше, чем с обычной девушкой. Наверно потому, что встреча юноши и девушки к чему угодно может привести, а встреча юноши с кентаврицей – только к дружбе, простой и беззаботной.
Вот-вот должно было стемнеть.
– Предлагаю сделать привал, – сказала Чекс. – Надо приготовить ужин и найти место для ночлега. Как ты думаешь, драконы еще придут?
Эхс тоже подумывал, что пора бы отдохнуть; ноги у него порядком устали.
– Не знаю, – отозвался он, – но неплохо бы установить дежурство.
– Прекрасная мысль! – воскликнула кентаврица.
Они поискали фруктов, перекусили, а потом распределили дежурство: Чекс будет охранять, пока не устанет; потом разбудит Эхса. Чекс обещала, что ни за что не уснет, стоя на вахте. А если и начнет засыпать стоя, что довольно часто случается с кентаврами, то ее ножки выкинут такое коленце – ни одному сну не поздоровится!
Для совершения своих естественных надобностей Эхс удалился в кусты. Чекс такая стеснительность показалась очень забавной. Потом он насобирал кучу листвы и улегся на обочине тропинки. Но хотя Эхс и устал, заснуть сразу не удалось.
– А ты зачем идешь к Доброму Волшебнику? – окликнул он кентаврицу. – Чтобы узнать, какой у тебя магический талант?
Чекс взмахнула хвостом, словно хотела отогнать надоедливую муху.
– Нет. Прослужить год и только ради того, чтобы в конце услышать: таланта нет и не предвидится? Нет, я иду за другим.., тяжело объяснить.
– Не хочешь – не говори.
– Тебе я могу признаться. Ты же не кентавр.
«Да, я не кентавр, – про себя вздохнул Эхс, – но если бы меня спросили, зачем я иду к Доброму Волшебнику, мне тоже было бы не просто ответить».
– Я хочу узнать, как мне научиться летать, – донесся из темноты голос Чекс.
Ну конечно! Как же он раньше не догадался.
– Знаешь, у тебя какие-то очень маленькие крылья, – сказал Эхс. – Кого-нибудь поменьше они, возможно, и подняли бы, но ты слишком крупная.
– Я понимаю, – невесело ответила кентаврица. – Я столько месяцев тренировалась – развивала грудные мышцы, а взлететь все равно не удалось.
Эхс в смущении постеснялся признаться, что принял ее «грудные мышцы» за обыкновенную женскую грудь. Кентавры лишь изредка, в холод или жару, укрываются под неким подобием одежды, и у них не принято прятать то, что свидетельствует об их половой принадлежности. Груди кентавриц всегда впечатляют своим размером. Они куда больше женских, наверное, потому, что кентаврице надо выкармливать кентавренка, а тот, конечно, во много раз больше людского детеныша. Чекс наверняка по возрасту была не старше Эхса, но ее бюсту позавидовала бы любая обыкновенская секс-бомба.