— Хватит и хлеба! — воскликнул Георгий. — До весны хватит, а там уедем, не вечно же здесь жить. Да и надо ли зимовать? Может быть, положение на фронте уже изменилось?
— Значит, ты предлагаешь в город возвращаться? Так и так, мол, господа большевики, прибыли в ваше распоряжение? «Здравствуйте!» — скажут чекисты. И — в подвал! Не желаю! — и Дубов, рассердившись, приказал — Завтра с утра за работу! Распоряжается инженер Кудрявцев, работать всем, кроме детей, Ирины Алексеевны и моей старухи.
— Я что ж… — пролепетала Клавдия Никитична, — чем-нибудь и я помогу… Фому на кухне могу заменить…
— Ладно! Мне бы лодырей моих приструнить, о тебе меньше всего разговоров, — сердито отозвался Дубов и пошел в свою палатку.
Наутро, проснувшись, я услышал стук топоров, лязг и звон железа, скрежет точила. Мелодично позванивала пила. Отец, Ахмет и Фома Кузьмич готовили инструменты.
— Ну, каряя! — доносился голос Марфуги, погонявшей лошадей, на которых подвозили срубленные и очищенные от сучьев деревья.
Вскочив с постели, я вышел из палатки. Солнце не выглянуло еще над гребнем горы. Над озером стлался легкий туман. В ближней роще стучали топоры, трещали, падая, деревья.
Вскоре собрались все завтракать. За столом у нас новшество: впервые все кушали вместе — хозяева и работники, господа и слуги. Так, с утверждения Дубова, распорядился отец. Ахмет и Марфуга, никогда в жизни до этого случая не сидевшие за столом с господами, стеснялись. Фома Кузьмич восседал спокойный и важный: за свою жизнь он видел многое.
Рисней накинул на сорочку френч, забыв о галстуке. Он трудился в перчатках и сохранил руки в свежести. Холеное лицо его порозовело. Хуже всех работал и больше всех измаялся Николай. Хмуро разглядывая мозоли на ладонях, молчал Георгий. Гимнастерку он надел простенькую, с защитными, вшитыми наглухо погонами. Папа работал без пиджака, засученные рукава сорочки обнажали мускулистые руки. Дубов был в поношенном пиджаке, в мягких туфлях. Отдуваясь, он отирал пот с раскрасневшегося лица. Глава семьи Дубовых принимал деятельное участие в работе. Богатый горнопромышленник владел топором мастерски, это искусство он изучил еще в молодости.
Кушанья подавала Клавдия Никитична, приветливо приглашая всех отведать ее стряпни:
— Не обессудьте, пожалуйста. Мы с Ириной Алексеевной готовили. Фома-то Кузьмич плотником стал.
— От скуки на все руки, — отозвался повар.
Мать хлопотала тут же, одетая в простенькое серое платье и белый передник.
— Как горничная! — ворчала она. — Кажется, скоро и прачкой сделаюсь!
— Налегайте, господа, на мясо и рыбу, — посмеивался Дубов. — Хлеб по норме, по карточкам, а прочего вдоволь.
— С такой заменой норма не страшна, — заметил отец, ничего не ответив на реплику мамы.
Андрей Матвеевич раскупорил бутылку коньяку. Налил мужчинам по стопке.
— Жаль, мало вина захватили, придется угощаться только по большим праздникам. А сегодня — за успешное начало работ! За новый городок, что закладываем мы своими руками! За будущее, господа!
Мужчины, не стесняясь, ходили в сорочках, без пиджаков. Реже брились. Дубов настойчиво торопил с работой, но строго вел счет праздникам и воскресным дням, дням полного отдыха.
— Шесть дней делай, седьмой — господу твоему, — соглашался Фома Кузьмич. — Это уж так положено. Закон.
Работал он старательно и споро, показав себя неплохим плотником. За эти дни он загорел, посвежел, стал подвижней.
— Жирок-то мы с вами, Андрей Матвеевич, малость спустим. В пользу нам работенка.
Дубов добродушно улыбался:
— Курорт…
Строительная площадка быстро заполнялась лесом. Срубленные и очищенные от коры и ветвей деревья подвозили на лошадях. По всем правилам, по шнуру, заложили фундамент под дом, благо камня всюду было много. Выкопали несколько ям, поставили столбы, обозначилась линия будущей ограды. Ее решили сделать в виде частокола из высоких тонких молодых сосенок, с заостренными концами. Гвоздей было мало, железо заменяли деревом. Усадьбу строили около склона горы, у пещер, которые предназначались для кладовых после некоторого переоборудования.
Заложили первые венцы жилого дома. Бревна клали добротные, толстые, ровные. Одна сторона дома с парадным ходом и верандой выйдет наружу, остальные три — в ограде. Рядом наметили скотный двор.