Вот так на свет появился Майки-Паучок, Майки-Скороварка. Я провел на «Площади Свободы» четыре месяца. Я даже приобрел друзей и изменил свое мнение об обитателях бедных кварталов, но вот только в своих поисках я так и не продвинулся».
На этом записи заканчивались. Коля пролистал несколько пустых листов и вопросительно посмотрел на меня.
– Это всё?
– Нет, не всё. Но я, мой любопытный друг, не железная. Очень хочется есть и спать. Ты хоть помнишь, когда разбудил меня?
Колька вздохнул.
– Ладно, спи, только недолго. А я тем временем сбегаю в магазин куплю чего-нибудь пожевать.
Я обессиленно упала на диванчик и провалилась в глубокий сон. Последнее, что услышала, были слова Кольки.
– Не знаю, во что мы с тобой впутались, но мне это совершенно не нравится.
Хлопок двери и темнота.
Глава 4
Я проснулась от странного звука. Не просто проснулась, а подпрыгнула на кровати. Где я? Вместо уютной постельки ― старый продавленный диван, а вокруг… Вокруг царил полнейший хаос. Несколько секунд понадобилось для того, чтобы сообразить, что кто-то настойчиво звонит в дверь, и ещё несколько, чтобы вспомнить, что я нахожусь не у себя дома, а в квартире господина Артюхлва. На улице смеркалось. Тихий полумрак заполнил тесное помещение. Аккуратно, чтобы не свалить груды нужных и полезных вещей, я начала пробираться к двери. Посмотрев в глазок, улыбнулась и щёлкнула замком. На пороге стоял Фёдор. Мой старый друг совсем не изменился. Может, чуточку похудел. И чем его в той Москве кормят? Я обняла похудевшего Федьку, вдохнула запах морозного вечера и окончательно проснулась.
– Привет, Стрельцов! Как ты меня тут нашёл?
– А я и не искал тебя, ― усмехнулся Фёдор, ― пришёл к Кольке, а тут ты. Здравствуй, Катя!
Пока Федя мялся в коридоре, пристраивая куртку, я прошла на кухню и поставила на плиту чайник. Тщательно обследовав все шкафчики и тумбочки, не нашла ничего съестного, но зато в холодильнике стояла банка вполне приличного кофе и сахарница. Чистых чашек тоже не обнаружилось. Часть из них находилась в раковине, вероятно уже не первый день, в других хранились соль, крахмал и гвозди. Что ж, придётся немного похозяйничать. Я быстро вымыла посуду, смахнула крошки со стола. Через минуту в дверном проёме обозначился Фёдор, и у меня сжалось сердце. Я честно пыталась забыть этого черноволосого красавца, вычеркнуть из памяти ласковые голубые глаза, теплые губы, сильные руки. Иногда мне казалось, что всё получилось, образ Стрельцова тускнел в памяти, боль в сердце притуплялась. Но, как только он появлялся в поле зрения, все уснувшие чувства возвращались. А с ними возвращалась боль.
– Раньше ты варила натуральный, ― грустно улыбнулся Фёдор, усаживаясь на табурет.
– Я и сейчас его варю. Но обстоятельства…
– Скажи, ты живешь с Колькой? ― перебил Стрельцов.
Я чуть не задохнулась от возмущения.
– С Колькой? Да с чего ты это взял?
Федор достал сигареты и закурил. Раньше я за ним такого не замечала.
– Я прилетел два часа назад, забросил вещи на хауз и сразу помчался к тебе. И что? Дома тебя нет, телефон не отвечает. Я решил навестить Коляна. Не думал застать тебя у него в квартире. Или это теперь ваша квартира?
Так вот что! Уловив нотки ревности, я рассмеялась. Приятно, чёрт возьми, ощущать себя роковой женщиной! Несколько минут я колебалась, но решила оставить объяснения на потом. Пусть немного помучается.
– Я рада, что ты прилетел из своей Москвы, Федька! Сколько мы с тобой не виделись? Года два?
На самом деле я точно знала, что с момента нашей последней встречи прошло два года, три месяца и тринадцать дней.
– Ты ведь даже с Днем Рождения меня не поздравил. Забыл?
Фёдор покраснел.
– Прости, совсем замотался.
– Прощаю. Я, вообще, добрая и всепрощающая.
Федор отхлебнул кофе и сморщился.
– Суррогат.
Я только пожала плечами.
– Для нашей глубинки очень даже ничего. Мы не отовариваемся в Московских супермаркетах.
Отставив кружку, Стрельцов уставился на меня своими синими озёрами. От этого взгляда у меня подкосились коленки, и засосало под ложечкой. Я обрадовалась, что сижу, иначе точно упала.
– Ладно, хватит ехидничать. Лучше расскажи, как жизнь сложилась. Работаешь или ведешь хозяйство?