12 января генерал Ф. Гальдер записал в «Дневнике»: «На волховском участке фронта — затишье перед бурей»43.
Утром 13 января Волховский фронт возобновил наступление. Получасовая артиллерийская подготовка не смогла подавить огневые точки противника. До вражеских окопов предстояло преодолеть 800–1000 м открытого пространства при морозе свыше 30° и глубине снежного покрова 1,5 м44. Пехота подошла к реке в 11 часов. Четыре армии под сплошным пулеметным огнем, устилая Волхов трупами, рванулись к западному берегу. Наступление 4–й армии вскоре захлебнулось, ей пришлось отражать контратаки противника. 59–я армия продвинуться тоже не смогла. Успех наметился лишь в 15–километровой полосе наступления 52–й и 2–й ударной армий.
В 52–й армии опять отличилась 305–я стрелковая дивизия. Утром 13 января, после разведки боем, она заняла исходное положение у деревни Ситно. К концу дня воины дивизии форсировали Волхов, но на западном берегу залегли под сильным минометным и пулеметным огнем. Собравшись с силами, части 305–й завязали бои с 250–й испанской дивизией, медленно продвигаясь в направлении деревень Горка и Лелявино. Севернее, вслед за 305–й, переправились и вступили в бой на западном берегу 46–я и 267–я стрелковые дивизии 52–й армии45.
267–я черниговская стрелковая дивизия комбрига Я. Д. Зеленкова наступала на деревню Горка. Деревня стояла на берегу Волхова. По крутому берегу немцы соорудили дзоты, окопы полного профиля, проволочные заграждения, прикрыли позиции минными полями. Утром 13 января в ходе артподготовки артиллеристам удалось взорвать в Горке склад боеприпасов. 844–й стрелковый полк дивизии атаковал высоту 130,0 между Горкой и пионерским лагерем «Онег» Полк форсировал Волхов, но у правого берега залег под ураганным огнем противника. Бойцы лежали в снегу, не смея поднять головы. А когда стемнело, немцы зажгли в Горке десять домов, чтобы осветить подходы к деревне. Это преступление врага потрясло наших бойцов. Командир батареи 76–мм пушек лейтенант Крутиков вместе с расчетом выкатил одно орудие на прямую наводку и несколькими снарядами разбил два ближайших блиндажа, откуда вели огонь крупнокалиберные пулеметы. Воспользовавшись тем, что враг прекратил огонь, командир полка капитан В. А. Поспелов поднял в атаку 3–й батальон старшего лейтенанта З. А. Гагуева. Правее бросился вперед 1–й батальон старшего лейтенанта Ильяшевича из соседнего 848–го стрелкового полка. С двух сторон они ворвались в деревню и завязали рукопашный бой. Противник бежал, понеся большие потери. Затем 846–й стрелковый полк капитана Зуева выбил немцев из деревни Нагорное, а 848–й полк подполковника И. Ф. Козлова вторым и третьим батальонами овладел пионерским лагерем и деревнями Старые и Новые Быстрицы севернее Горки. Плацдарм был захвачен. Полкам дивизии достались трофеи: 4 миномета, 2 противотанковых пушки, 14 станковых и ручных пулеметов, винтовки, автомобиль, а также склад боеприпасов, где находилось 1500 снарядов, около 800 минометных мин, 150 тыс. винтовочных патронов, 300 гранат, осветительные ракеты46.
В полосе наступления 2–й ударной армии удача сопутствовала 327–й воронежской дивизии полковника И. М. Антюфеева. Дивизии были приданы 44–й отдельный лыжный батальон и 839–й гаубичный артполк РГК47. 1098–й стрелковый полк воронежцев, наступая с восточного берега от села Городок, к 14 часам 13 января форсировал Волхов у Красного Поселка. К вечеру 13–го и в ночь на 14–е января 1102–й стрелковый полк, наступая с восточного берега от деревни Дубовицы, завязал бой за деревню Костылево, а 1100–й полк занял высоты на западном берегу у деревни Бор. Позиции 126–й пехотной дивизии немцев на этом участке были прорваны, но занять деревню воронежцы не смогли. Потери убитыми в 327–й дивизии были невелики, но среди погибших оказался командир 1098–го полка полковник П. Я. Комаров. Фронтовой поэт П. Н. Шубин описал его гибель в стихотворении «На северной реке». Много в дивизии было раненых — около тысячи. В П. Я. Комарова немцы стреляли специально, опознав в нем командира по офицерской портупее и шапке из желтой цигейки. В других частях потери в офицерском составе тоже были связаны с приметным обмундированием и вскоре все офицеры фронта в полевых условиях перешли на малоприметную одежду, стараясь внешне не выделяться среди своих солдат48.