Он усердно раздувал пламя зависти и обиды в душе Роя Страйдера и поддерживал заносчивое тщеславие Стива Бейна. Это был лишь один из шагов на пути к заварушке, начало которой положил Рой Страйдер, затеяв драку с одним из ковбоев, работавших на ранчо «Бар Б». Бейн был тогда вне себя от злости и, если бы не Квартерман, самолично набросился бы с кулаками на Страйдера.
Нолл, неизменно бывший в курсе всех событий, знал, что Джон Поул промышляет кражей скота, но все же намекнул Квартерману и Уолкеру, что пропажа коров — дело рук поселенцев. Он как бы невзначай обмолвился, чтобы якобы мясо у «наседок» не переводится, тем самым дав толчок всевозможным домыслам и подозрениям.
Очевидно, его намеки возымели действие, потому что он видел, как Бейн решительно зашагал по улице и затеял долгий разговор с Джоном Поулом, Нельсоном и Фаулером. Похоже, что долговязый, всегда угрюмый Поул остался доволен. Нолл сплюнул и усмехнулся про себя.
Сартейн шел вдоль улицы, громко стуча каблуками по дощатому тротуару, и, глядя на него, Кэрол Квартерман почувствовала необычное волнение.
Какой он высокий! Шаги у него легкие и стремительные, что говорило о сильных, натренированных мышцах — скорее походка следопыта, чем пешего всадника. Ей показалось, что Сартейн чем-то встревожен.
— Что с вами, мистер рейнджер? — с улыбкой спросила она. — Опять неприятности? А мне показалось, что мы все уладили.
— Ничего мы не уладили. — В его голосе слышалась тревога. — И вы это прекрасно понимаете. Это лишь временное перемирие, но как долго оно продлится? Основная проблема так и не решена. До сих пор непонятно, кто за всем этим стоит? Кому это может быть выгодно?
Ей передалось его настроение.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Все это довольно странно. Когда здесь объявились поселенцы, отца и Холи это мало тронуло, но Стив просто кипел. Он, знаете ли, вообще очень эмоциональный молодой человек. Потом стал пропадать скот, и мы потребовали, чтобы они убирались отсюда. Но они остались.
Сартейн кивнул.
— Я уже сталкивался с такими вещами, но тогда за всем этим стояли какие-то серьезные причины. Сейчас же у меня складывается впечатление, будто кто-то намеренно разжигает страсти. Такое мне тоже приходилось наблюдать, но кому это может быть выгодно здесь?
— Похоже, от этого не выиграет никто, — задумчиво произнесла Кэрол. — У всех будут лишь одни убытки. Единственная возможность выиграть — это ни во что не вмешиваться, а уж потом сорвать куш по-крупному.
Сартейн задумчиво кивнул.
— Могут быть и другие мотивы. Известно, что люди порой способны делать гадости просто так, ни на что не рассчитывая, из мести, например, или зависти, или же из-за женщины. Вот и здесь — возможно, кто-нибудь из местных таким образом мстит за что-то хозяевам ранчо или переселенцам.
— Даже не знаю, на кого можно было бы подумать. — Кэрол с сомнением покачала головой. При этом ей почему-то вспомнился Джордж Нолл, но не станешь же думать, что пустяковая стычка может стать причиной столь серьезных событий.
— Стив очень зол, он вполне способен убить вас, — внезапно произнесла Кэрол. — То, что вы одержали верх, ранило его больнее, чем ваши удары.
Кэрол поняла, что ее отношение к Стиву изменилось. Вот уже несколько месяцев ей не давала покоя мысль, что она обречена выйти за него замуж. Он был красив, временами мог быть просто очаровательным, и все-таки она никогда его не любила, а теперь в сравнении с Сартейном он стал казаться ей чересчур инфантильным, раздражительным, капризным и очень тщеславным.
— Вы уж будьте поосторожнее, — предостерегла она Сартейна. — От Стива можно всего ожидать. Он непоколебимо уверен в своей правоте.
— Я могу в какой-то мере понять его неприязнь ко мне, — сказал Сартейн. — Он вас любит и видит, что мне вы тоже нравитесь!
От неожиданности у нее перехватило дыхание, но, прежде чем она успела что-либо ответить, он сошел с тротуара и быстро зашагал прочь. Он шел, и, странное дело, ему вдруг вспомнилась фраза, произнесенная Кэрол: «Единственная возможность выиграть — это самому ни во что не вмешиваться, а уж потом сорвать куш по-крупному».
Но если в борьбу втянуты местные скотоводы и пришлые поселенцы, то кто же тогда может выиграть? Остаток дня и весь вечер Сартейн провел, занимаясь неотложными делами, потом он нанес визит банкиру, доктору, побывал у обоих адвокатов и еще у двух лавочников. Из последнего дома он ушел в глубокой задумчивости. Кое-что ему удалось узнать, но очень уж все это зыбко, очень зыбко…
Глава 5
Ночь прошла на удивление спокойно. Было уже далеко за полночь, когда Сартейн вернулся в гостиницу и лег спать. Он проснулся оттого, что солнце ярко светило к нему в окно, а с улицы доносились громкие крики. Торопливо одевшись, он выбежал на улицу.
Там уже собралась толпа, в основном работники с местных ранчо, и Стив Бейн, красный и сердитый, что-то кричал им со ступенек шорной лавки. Сартейн протиснулся сквозь толпу и встал перед ним.
— Что здесь происходит? — строго спросил он.
Бейн в бешенстве посмотрел на него.
— Это все из-за тебя! — зашипел он. — Из-за тебя и твоего миротворства, пропади оно пропадом! Этот проклятый оборванец убил Парриша!
— Какой оборванец? — терпеливо спросил Сартейн. — И кто такой Парриш?
— Парриш, — лицо Бейна побагровело от злости, — был погонщиком Холи Уолкера, его отправили вместе с Эрлом Мейсоном за скотом. Мейсон убил его!
— Но это же какая-то бессмыслица, — спокойно заметил Сартейн. — Ты утверждаешь, что Мейсон убил человека, который должен был привезти ему мясо? — Он говорил громко, чтобы было слышно всем.
— Твое мнение здесь никого не интересует! — разорялся Бейн. — Парриша нашли мертвым у дороги, и мы повесим этого Мейсона прямо сейчас!
Шестеро крепких мужчин, лица которых потемнели от гнева, выволокли Мейсона из толпы. Вслед за ними вышел человек с веревкой в руке.
Вдруг кто-то закричал:
— Глядите! Сюда идут «наседки»!
Так оно и было, они действительно шли, кучка упрямых испуганных людей. Испуганных, но все же готовых стоять до конца.
Сартейн резко обернулся:
— Квартерман! Уолкер! Уберите своих людей! Скажите им, пусть возвращаются на ранчо. Если кто-нибудь выстрелит, отвечать будете вы!
— Дело зашло слишком далеко, их уже не остановить, — сказал Квартерман. — Ведь Мейсон убил Парриша.
— Велите им убраться отсюда! — повторил Сартейн. — Пусть немедленно очистят улицу, или вы ответите за все. Если они не уйдут, здесь начнется черт знает что!
Бейн рассмеялся:
— Отвяжись! Теперь ты уже никого не остановишь! Никого! Поул, как только те дармоеды пройдут водокачку, можешь их кончать!
Времени для разговоров больше не оставалось, и Сартейн ударил первым. Стив Бейн даже руки поднять не успел, удары сыпались так быстро, что он не мог блокировать их. У него перехватило дыхание, но, когда он замер, ловя ртом воздух, Джим Сартейн ухватил его за пояс и, развернув, ткнул в спину револьвером.
— Поул! — выкрикнул он. — Один выстрел, и я пристрелю Бейна! Прикончу его прямо здесь, а следующим будешь ты! Очистить улицу!
Сартейн толкнул Бейна вперед.
— Скажи им сам! — рявкнул он. — Прикажи им разойтись или я вышибу тебе мозги!
— Не буду! — выдохнул Бейн.
Сартейн неслышно застонал. Поселенцы уже почти поравнялись с водокачкой и, хотя расклад сил был пятеро к одному, продолжали идти вперед. Не долго думая Сартейн ударил Бейна револьвером по голове — один быстрый удар, и тот остался неподвижно лежать в пыли.
Перескочив через него, вне себя от ярости, Сартейн повернулся лицом к толпе и навел на людей оба револьвера.
— Будь по-вашему! — Его голос грохотал над притихшей улицей. — Значит, вы хотите драки? Видит Бог, вы сами на это напросились! Только теперь будете иметь дело со мной! Все назад! Очистите улицу или же начинайте стрелять, и я убью первого, кто поднимет револьвер! Учтите, у меня в запасе двенадцать выстрелов, а я никогда не промахиваюсь! Ну, кто хочет умереть?