Скидываю с себя набравший воды мешок. Вообще, несколько раз порывался его сбросить, когда пытался выплыть с глубины. Он серьезно так мешал моему подъему к поверхности и тянул на дно. Но внутренняя жаба протестовала изо всех сил. И я был вынужден подчиниться ее хотелкам и поднимать эту тяжесть с собой.
Мда. Все к хренам промокло. И если на одежду из шкур плевать – высохнет, то запасы еды…
Вот сижу теперь, после того как разложил сушиться мокрую экипировку, грызу размокшую тушку уули и гримасничаю. Нет, это я не развлекаю таким образом труп Кеши, а сдерживаю себя, чтобы не выплюнуть то, что ем. Эта хрень, размокнув, стала намного противней.
Химероид, кстати, продолжая безвольно валяться в неестественной позе, открывает один глаз, отрывает от камня голову и взирает на меня.
– Жррра-а-ать, – с мольбой в голосе хрипит он.
Я без всякой жадности спокойно швыряю ему початую тушку уули.
Кеша мигом приводит свое тело, ранее лежащее трупом, в бодрое состояние и втыкает в угощение клюв. А потом тут же вытаскивает его обратно и с подозрением смотрит на меня.
Мне кажется, или его морда скривилась от отвращения?
– Жри, жри, – советую ему, – ничего другого все равно нет.
И показываю ему пример, доставая новую тушку уули. Только после того, как я сгрызаю половину под внимательным взглядом питомца, и со мной после этого ничего плохого не случается, Кеша приступает к трапезе.
Вот засранец недоверчивый! А еще тупым прикидывался.
Правда он не знает, что свою порцию я достал из пространственного кармана. А она сухая и относительно нормальная на вкус. Хе-хе.
Развязываю размокшую повязку на плече. Рана успела закрыться. Классная штука – регенерация. Да и рука слушается нормально и почти не болит. Было бы иначе, может, и не всплыл с глубины, нагруженный мешком.
Блин! Только сейчас замечаю, что меча в петле на поясе нет. Хреново! Второй меч просрал.
– Ты чего там разглядываешь? – спрашиваю химероида, что доев свою порцию, полез через один из валунов и сейчас там с чем-то возится.
– Аррртиллеррист чмо! – выдает он.
– Это ты про меня что ль? – принимаю рассерженный вид, – Или что-то интересненькое нашел?
– Аррртиллеррист, – отвечает Кеша.
Понятно, что ничего не понятно. Поэтому приходится самому встать и дойти до валуна. А посмотрев на находку питомца, заключаю:
– На его месте мог быть я.
Кеша переводит на меня взгляд и уточняет:
– Хозззяин чмо?
– Сейчас пну тебя посильнее, – обещаю ему. – И улетишь в озеро. На дне будешь краба донного изображать.
Химероид немного прижимает голову и чуть пятится. А я, удовлетворенный своей воспитательной деятельностью, продолжаю разглядывать скелет. Несколько его костей и позвоночник сломаны о каменные выступы, что тут торчат из поверхности, о которую этот несчастный и разбился. Тоже, видать, долго падал. И очень давно, судя по тому, что кроме костей ничего не осталось.
Сломан и лежащий рядом лук. А вот колчан со стрелами хоть и лопнул, но половина стрел в нем остались целой. Это здорово!
От одежды на скелете остались одни лохмотья. Мне они не интересны, а вот клинок у истлевшего пояса очень даже. Он из себя представляет что-то между коротким мечом и длинным кинжалом. А может и кинжалы такой длины бывают. В общем, лезвие сантиметров примерно на сорок, прямое, обоюдоострое. Гарды нет.
Качественный кама.
Урон: 9 – 12.
Прочность: 87 из 150.
Никаких больше дополнительных свойств клинок не имеет.
– Но и на том спасибо, мой невезучий друг, – проговариваю я, продевая длинный кинжал в петлю на поясе. – Может еще чем-нибудь поделишься-а-а-а-о?
В конце вопроса перехожу в зевоту.
Нет, не поделится. Ничего у него больше нет.
Теперь колчан. Поломанные стрелы выкидываю. Пригодных остается всего одиннадцать штук. Я то надеялся, что их будет дольше. Ладно, ничего не поделаешь. Колчан обматываю чуть подсохшей, испачканной в крови и грязи, минеткой, что ранее служила мне бинтом. Вот, теперь он не разваливается и его даже можно повесить за плечо.
Снова зеваю.
Блин, что-то меня рубит. Давно, видно, не спал. Хм… Вообще не помню, чтобы спал. Оно и правильно, пока ты спишь, враг качается. Но… Если не посплю, чувствую, организм сам в неподходящий момент вырубится.
Оглядываюсь по сторонам. Тихо и пусто.
– Слышь, Кеша? – обращаюсь к питомцу. – Ты же мне друг?
– Кешшша дррракон!