Макс швырнул нож. Сделав пол-оборота, с коротким гудением оружие попало в плечо Джона. Бросок был такой звериной силы, что лезвие вошло в плоть по рукоятку. Джон рухнул, схватившись левой рукой за рану. Макс налетел на него как дьявол, схватил за глотку, сжал со всей ненавистью, кипящей в нем. Где-то сзади, тихо выползал из бара последней выживший боец, которого Валенштайн так и не добил. Лицо Призрака налилось кровью, глаза вылезали из орбит, вены вздулись, как канаты. Он хрипел и беспомощно царапал руки Макса.
- Тварь! – заорал Макс и размозжил ему затылок об пол.
Не в силах контролировать гнев, бил кулаком, превратив лицо в кровавое месиво.
- Макс! Макс! Уходим! - Надрывалась сзади Элис.
Он повернулся. Она держала на коленях голову Гая. Его кровь стекала ей на ноги, но она не обращала внимания. Девушка рыдала и гладила его по волосам, словно спящего. Потолок начал обрушиваться, плотный удушливый дым висел в полуметре от пола. Макс почувствовал, что внутри что-то оборвалась. Его словно выключили. Ушла неконтролируемая ярость и желание убивать. Все ушло и закончилось в нем. Он быстро обшарил карманы мертвого Призрака, нашел коробочку с картой памяти, сунул её себе за пазуху.
Взвалил тело Гая на плечо, взял Элис за руку и, стараясь пригибаться как можно ниже, вырвался из огненного ада, в который превратился бар «Черви». Они вывалились наружу, шатаясь, выпустив за собой клубы дыма. Толпа зевак на улице стояла в отдалении, оживленно комментируя пожар, снимая на видео. Их провожали любопытными взглядами, но никто и не вздумал помочь, подойти. Вдалеке надрывалась сирена пожарной службы.
Макс положил тело друга на землю. Его черные, всегда живые и яркие глаза померкли. Элис стояла рядом и рыдала, не сдерживаясь. Валенштайн мучительно желал, чтобы Гай очнулся, снова начал шутить и балагурить, как прежде. Ему так сильно не хватало этого. Но этого больше не произойдет. Никогда. Снежинки падающие ему на лицо больше не таяли.
Позади, с грохотом и треском рушилось здание бара «Черви», в пламени которого сгорали тела Призрака и его приспешников из «черных ястребов».
Макс тыльной стороной грязной и окровавленной руки смахнул слезы.
- Пойдем, - сказал он. – У нас есть важное дело.
Валенштайн поднял тело друга с земли, открыл припаркованную на обочине машину такси. Аккуратно положил Гая на сидение, Элис села рядом. Макс вызвал карту и поставил точку назначения. Они ехали долго, молча. В окнах такси мелькали пестрые людские толпы, огни рекламных вывесок, теряющиеся в вышине небоскребы. Только час спустя пейзаж стал меняться. Улицы становились все более грязными, дома ниже и меньше людей. Они покинули черту Города. Такси мчалось по дороге возле границы моря. Поездка их закончилась там, где уже не было ни людей, ни домов, только холмы у песчаного побережья.
Макс бережно взял на руки тело Гая. Элис шла следом. Наконец, он остановился.
- Здесь, мне кажется, хорошее место.
Высокий холм, не занесенный снегом, смотрит на заходящее солнце. Одинокое дерево с раскидистыми ветвями.
- Когда начнется лето, здесь будет совсем хорошо, дружище.
Макс положил друга на землю и оглянулся, неподалеку остановились два черных джипа.
- Это за нами.
Он пошел им навстречу, Элис осталась с Гаем. Машины остановились. Из передней вышел Ньюмэн, в безупречном белом костюме. Макс словно на контрасте с ним увидел себя со стороны – грязный, раненный, окровавленный, покрытый сажей и воняющий дымом.
- Добрый вечер, мистер Валенштайн, - поприветствовал его Адам.
Макс промолчал.
- Ужасно много шума произошло в Городе в последнее время, - как ни в чем не бывало, продолжал Ньюмэн. – Не удивлен, что вы решили его покинуть. Единственное, я надеюсь, вы не забыли, о нашем с вами маленьком уговоре?
Макс достал из кармана коробку и протянул ему. Ньюмэн аккуратно взял её, открыл, достал карточку памяти. Он рассматривал её с легким пренебрежение на лице, как смотрят на мерзкое насекомое.
- Прекрасно, мистер Валенштайн, прекрасно. Вы отлично потрудились на благо нашей Республики. Надеюсь, человек известный, как Призрак, тоже нас никогда больше не потревожит?