Выдернув нож, Иеро принялся разгребать песок руками. В то же мгновение рядом с ним очутилась Лэса, и, хотя вдвоем в небольшой яме было тесновато, тоже начала раскапывать песок. Через минуту-другую они извлекли на поверхность… продолговатый резиновый мяч.
Довольно долго царило гробовое молчание, а потом медведь хмыкнул и спросил:
— Сыграем в воротики?
И тут всех словно прорвало. Нервное напряжение, в котором все пребывали уже слишком долго, вылилось в отчаянный хохот. Иеро гоготал, вытирая с глаз слезы, брат Лэльдо вторил ему, Лэса визжала от восторга, Горм повалился на спину и дрыгал в воздухе косматыми лапами… а поскольку он успел передать Клоцу картинку найденного предмета, снизу, со склона, раздавалось громкое ржание лорса, восторженно топочущего копытами. Монстр Го веселился ничуть не меньше остальных. Он подпрыгивал на месте и крякал так, что временами перекрывал шум, поднятый всеми остальными.
Наконец, нахохотавшись досыта, беглецы успокоились и, прихватив мяч, отправились вниз. По пути к ним присоединился Клоц, ожидавший на середине склона, и наконец отряд торжественно уселся в кружок у подножия холма и уставился на лежавший в центре мяч.
— И что нам с этим делать? — произнес невероятно умную фразу Иеро.
Брат Лэльдо тоже проявил не менее могучий интеллект:
— Я лично ни малейшего представления не имею.
Все в очередной раз уставились на монстра Го. Но на этот раз чудное существо ничем не могло им помочь. Оно тоже ни малейшего представления не имело, что им делать с мячом.
Забыв о времени, беглецы сидели и смотрели на мяч, надеясь, что их озарит более или менее подходящая идея. Но идея упорно не рождалась.
Но в какой-то момент священник, совершенно не думая о том, что делает, достал из-за пазухи темную стеклянную пластинку с вплавленными в нее девятью камнями. И принялся вертеть ее в руках, по-прежнему глядя на овальный мяч. Вдруг что-то кольнуло его в кончик указательного пальца левой руки.
Иеро рассеянно потер уколотое место большим пальцем, и вдруг, спохватившись, уставился на собственную руку. На указательном пальце краснело небольшое красное пятнышко. Иеро осмотрел пластинку. За что это он зацепился? За острую грань какого-то из камней? Непохоже… Может быть, он просто не заметил, как его укусило какое-нибудь насекомое? Иеро посмотрел по сторонам. Нет, не может быть, здесь вообще нет ни насекомых, ни птиц… Тут священник заметил, что монстр Го наблюдает за ним, и в темных красивых глазах светится неподдельный интерес.
— Го, в чем дело? — спросил Иеро. — Ты что-то почувствовал?
— О чем это ты? — мгновенно заинтересовалась Лэса.
— Я обо что-то укололся, — пояснил Иеро, — а обо что — понять не могу.
— Я тоже укололась, — сообщила Лэса, показывая длинный палец левой руки, увенчанный кошачьим когтем. В правой руке иир’ова держала темную стеклянную пластинку.
— Я тоже… — растерянно произнес брат Лэльдо, также почему-то доставший свое стекло и вертевший его в руках. — Го, что все это значит?
— Он не знает, — сообщил Клоц. — Но у него возникло странное ощущение, что стекла связаны с мячом, и что это не уколы, а сигналы.
— Какие сигналы? — немного рассердилась Лэса. — Кто их подает? Что они значат?
— Ну, может быть, это связано со входом в пещеру, — пояснил Клоц. — А может быть, и нет.
— Очень содержательно! — вздохнул Горм. — Значит, снова придется экспериментировать.
— Да, пожалуй, — согласился Иеро. — Если это сигнал…
Он приложил к красному пятну на пальце розовый камень пластинки, перевернув стекло самоцветами вниз. Ничего не произошло. Тогда Иеро начал прикладывать к уколотому пальцу все камни по очереди. Когда он приложил таким образом второй рубин, его вдруг так дернуло, что Иеро выронил стекло.
— Ого! — вскрикнул священник. — Да оно дерется!
И тут же он умолк, забыв закрыть рот.
Овальный мяч, лежавший в центре круга, образованного сидящими беглецами, внезапно лопнул, как лопается бутон цветка, — и среди лоскутов темной резины все увидели еще одну темную стеклянную пластинку, но не прямоугольную, а круглую. В нее были вплавлены точно такие же самоцветы.