Первый сигнал поступил в небольшой местный полицейский участок в одиннадцать сорок пять. В это время дежурил сержант Вилсон. К участку прибежал крайне взволнованный Сесил Баркер и принялся изо всех сил трезвонить в звонок. Срывающимся голосом он сообщил, что в усадьбе произошла страшная трагедия, убит Джон Дуглас, и тут же помчался обратно. Через несколько минут за ним поспешил и сержант. На место происшествия он прибыл чуть позже полуночи, предварительно поставив начальство в известность о том, что случилось нечто серьезное.
Добравшись до усадьбы, сержант увидел, что подъемный мост опущен, в окнах горит свет, а все обитатели дома взволнованы и напуганы. Бледные слуги жались к стене в холле, дрожащий от страха дворецкий стоял, ломая руки, в дверях. Только Сесил Баркер, похоже, еще владел собой и своими чувствами. Он открыл ближайшую ко входу дверь и взмахом руки пригласил сержанта следовать за собой. Как раз в это время прибыл доктор Вуд, расторопный и энергичный деревенский лекарь. Трое мужчин вместе вошли в страшную комнату. За ними последовал и охваченный ужасом дворецкий, который прикрыл дверь, чтобы скрыть ужасную картину от глаз служанок.
Труп лежал в центре комнаты на спине, широко раскинув руки и ноги. Он был в ночной рубашке и розовом халате, из которого торчали голые ноги в домашних тапочках. Доктор взял со стола лампу и опустился на колени рядом с телом. Одного взгляда на жертву было достаточно, чтобы понять: присутствие врача здесь уже не требуется. Рана была чудовищной. На груди мертвеца лежало необычное оружие – двуствольный дробовик со спиленными в футе от спусковых крючков стволами. Не оставалось сомнения, что стреляли из него. Выстрел произведен с близкого расстояния, заряд попал жертве прямо в лицо и почти снес голову. Спусковые крючки были связаны, чтобы одновременный выстрел из обоих стволов был как можно более разрушительным.
Деревенский полицейский был испуган и подавлен той огромной ответственностью, которая столь неожиданно легла на его плечи.
– Пока не прибудет мое начальство, мы здесь ничего не будем трогать, – запинаясь, тихо пробормотал он, глядя на изувеченную голову трупа.
– Пока что здесь никто ничего не трогал, это точно, – сказал Сесил Баркер. – Тут все осталось в том виде, в каком я это обнаружил.
– Когда это произошло? – Сержант достал из кармана записную книжку.
– В половине двенадцатого. Спать я еще не ложился. Я сидел у себя в спальне перед камином, когда услышал выстрел. Негромкий… какой-то приглушенный. Я тут же бросился вниз. Думаю, не прошло и тридцати секунд, как я оказался здесь, в этой комнате.
– Дверь была открыта?
– Да, открыта. Бедный Дуглас уже вот так и лежал. На столе в подсвечнике из его спальни горела свеча. Лампу зажег я через несколько минут.
– Вы никого не видели?
– Нет. Я услышал, что спускается миссис Дуглас, поэтому выбежал из комнаты, чтобы не дать ей войти и увидеть эту жуткую картину. Потом пришла миссис Аллен, экономка, и увела ее. Когда пришел Эймс, мы вернулись в комнату с ним.
– Постойте-ка, я же слышал, что мост на ночь всегда поднимается!
– Ну да, он и был поднят. Это я его опустил.
– Каким же образом убийце удалось уйти? Выходит, что мистер Дуглас застрелился?
– Мы тоже сначала так подумали. Но вот, взгляните! – Баркер отодвинул штору, и стало видно, что ромбовидное окно распахнуто настежь. – Обратите внимание и на это! – Он опустил лампу и осветил пятно крови в форме подошвы ботинка, которое четко вырисовывалось на деревянном подоконнике. – Кто-то вылез через это окно.
– Вы хотите сказать, что убийца перешел ров вброд?
– Вот именно!
– Ну, в таком случае, если, как вы говорите, были в комнате через полминуты, он в это время как раз должен был перебираться через воду.
– Я в этом не сомневаюсь. Как жаль, что я сразу не бросился к окну! Но, как видите, штора была задернута, и мне просто не пришло в голову это сделать. А потом я услышал шаги миссис Дуглас. Не мог же я позволить ей увидеть этот кошмар.
– Да уж, кошмар, – согласился доктор, глядя на изувеченную голову и ужасные кровавые следы вокруг нее. – Таких травм я не видел со времени железнодорожной катастрофы, происшедшей у нас под Берлстоуном.
– Я вот что хочу сказать, – заметил не привыкший быстро принимать решения сельский полицейский, все еще рассматривая раскрытое окно. – Конечно, то, что мы знаем, что убийца перешел ров вброд, очень хорошо. Но кто мне скажет, как он попал в дом, если мост был поднят?