@
Моя дорогая Луция!
Я свободен от всех обязательств и наконец готов предоставить тебе то, что твое по праву.
Скоро я возвращаюсь в Шанхай. Могу ли я навестить тебя двадцать третьего после полудня?
Всегда твой,
Лу Шин
@
Кем был этот китаец, который писал к ней по-английски? Он звал ее двумя разными именами: Лукреция и Луция. И что он хотел ей вернуть?
Прежде чем я успела подробнее изучить письмо, в комнату вошла Золотая Голубка.
— Что происходит? — спросила она.
— Я ищу книгу, — быстро ответила я.
— Отдай мне его, — сказала она, потом глянула на письмо и продолжила: — Не говори матери, что ты его видела. Вообще никому не говори, иначе ты будешь об этом жалеть до конца своей жизни.
Мои подозрения подтверждались. Это письмо имело какое-то отношение к моему отцу. Я опасалась, что двадцать третьего числа моя жизнь изменится к худшему.
@@
Двадцать третьего дом гудел от новостей: после полудня ожидается какой-то гость. Я пряталась на среднем балконе, наблюдая царившую внизу суматоху. Я должна была в это время заниматься в своей комнате, а не в Бульваре, и мать строго-настрого запретила мне покидать ее, пока она сама меня не позовет. А еще она сказала, чтобы я нарядилась в зеленое платье — одно из лучших моих платьев для особенных дней. Я догадывалась, что это значит: мне предстоит встретиться с тем человеком.
Полдень миновал, медленно тянулись минуты. Я ждала, не раздастся ли объявление о госте, но ничего не было. Я пробралась в Бульвар. Если кто-нибудь меня тут застукает, я просто скажу, что искала учебник. На всякий случай я заранее положила один из них под стол. Как я и надеялась, мать находилась в своем кабинете, по другую сторону застекленных дверей. С ней была Золотая Голубка. Мать говорила резко, и слова ее звучали так же зловеще, как раскаты грома. Я слышала в ее голосе угрозу. Золотая Голубка отвечала ей мягким, успокаивающим тоном. Но сами слова сливались в неясные сочетания звуков. Я сильно рисковала, когда вошла в комнату, и почти час набиралась храбрости, чтобы прижаться ухом к стеклу.
Они говорили на английском. И чаще, чем следовало, голоса их понижались до такой степени, что я не могла разобрать слова. Но вскоре мать резко и гневно возвысила голос.
— Ублюдок! — воскликнула она. — Семейные обязательства!
— Он трус и вор, и не думаю, что тебе стоит верить его словам, — произнесла Золотая Голубка. — Если ты встретишься с ним, он снова разобьет тебе сердце.
— У нас в доме есть пистолет? Я ему яйца отстрелю! Не смейся! Я так и сделаю!
Обрывки подслушанных фраз еще больше меня смутили.
День клонился к закату, и я уже слышала голоса служанок, требующих горячей воды. Слуга постучал в дверь матери и объявил, что прибыл посетитель и он дожидается ее в вестибюле. Мать еще десять минут пробыла в комнате. Когда она вышла, я всего на дюйм приоткрыла застекленные окна и чуть раздвинула гардины, оставив небольшую щель. Затем снова спряталась на среднем балконе над большим залом.
Мать спустилась на несколько ступенек, потом кивнула Маленькому Утенку, стоявшему рядом с бархатными портьерами.
Маленький Утенок отодвинул портьеру и объявил:
— Господин Лу Шин прибыл, чтобы встретиться с мадам Лулу Мими.
То же имя, которым было подписано письмо. Когда он вошел в зал, я затаила дыхание. Скоро я узнаю, тот ли он, кем я его считаю.
На вид он казался вполне современным джентльменом, с явными признаками высокого происхождения — держался он с достоинством и в то же время непринужденно. Его темный костюм отличался прекрасным покроем, а блики на тщательно отполированных туфлях можно было заметить даже с балкона. Густые волосы были аккуратно подстрижены и приглажены помадой. Я не могла хорошенько разглядеть его лицо, но мне показалось, что он старше матери — не слишком молод, но и не стар. Через руку он перекинул длинное зимнее пальто, а на него положил шляпу. Их быстро унес один из слуг.
Мистер Лу небрежным взглядом окинул комнату, но без того изумления, которое обычно читалось на лицах тех, кто в первый раз посещал дом матери. Западный стиль стал нормой во многих первоклассных цветочных домах и даже в резиденциях богачей. Но наш дом украшали предметы, которых нельзя было найти больше нигде: шокирующие картины, роскошные диваны с обивкой из тигровой шкуры, реалистичная скульптура феникса, стоящая рядом с гигантской пальмой, которая доходила до потолка. Мужчина только чуть улыбнулся, будто ничто его не удивляло.