— Итак, — Ленге подтянул свои шорты с американским флагом чуть выше, — около получаса назад мне позвонил председатель совета директоров, сынок. Не хочешь поговорить об этом наедине?
— Хочу. Лучше сохранять конфиденциальность.
— Понятно, считай, что я могила. Но не могу уделить вам много времени, должен быть дома в Канзасе к ужину, а мне еще нужно заскочить в пару мест по дороге. Давайте воспользуемся салоном моего маленького самолетика, как конференц-залом?
— Звучит неплохо, сэр.
Внутри реактивного самолете Ленге было совсем по-другому, чем в самолетах ВВС. Вместо кремовой кожи и особых пород дерева, цвета золы, Бог зерна сделал свой салон уютным и гостеприимным, с диванчиками и креслами, покрытыми пледами ручной работы с атрибутами университета Канзаса, расписанными подушками. Ведра с попкорном стояли на столе, не икры, ни алкогольных напитков, только различная газировка. Здесь не было бортпроводницы. И если бы была хоть одна, она без сомнения стала бы его женой, а не какая-то надувная бимбо.
Ленге предложил им колы, явно собираясь их сам обслуживать.
— Спасибо, я пасс, — сказал Лейн, занимая место за небольшим столом.
Мак сел рядом с ним, Ленге занял место через проход, соединив свои толстые пальцы и, внимательно рассматривая их своими проницательными бледно-голубыми глазами на загорелом лице.
— Я слышал, что высшее руководство не в восторге от тебя, — произнес Ленге.
— Да, не в восторге.
— Твой председатель правления сказал мне, что ты опечатал офис в поместье и выгнал всех из кабинетов, перекрыв доступ на сервер корпорации.
— Да, именно так.
— Почему, были какие-то причины?
— Я не горжусь тем, что сделал, но боюсь, что так. Я пытаюсь сейчас разобраться во всем, но у меня есть основания полагать, что кто-то ворует у компании. И боюсь, что некоторые или все эти костюмы причастны к этому. Я не знаю многого, поэтому не могу сказать больше, однако пока так.
Лжец, врун, болтун, у которого земля горит под ногами.
— Так ты еще не беседовал с председателем правления?
— Прежде чем все закрутилось? Нет. Кроме того, я не должен ему ничего объяснять.
— Ну, сынок, думаю, что у него другое мнение на этот счет.
— Я увижусь с ним, как только буду готов. Если имеются доказательства воровства в таком масштабе, о котором говорю я, никому нельзя доверять.
Ленге притянул к себе ведро с попкорном.
— Я пристрастился к этой еде, знаешь ли. Но это лучше, чем сигареты.
— И целый ряд других вещей.
— Ты знаешь, ты совершенно прав по поводу этого вопроса, у тебя неплохо получается, сынок, поэтому я спрошу тебя честно. Ты наконец-то обнаружил шахты своего отца?
Лейн подался вперед на своем кресле.
— Простите… что?
— Я сказал Уильяму, чтобы он перестал гнать чушь по поводу тех алмазных шахт в Африке. Глупейшая идея на всей планете. Ты знаешь, я ездил туда с женой в прошлом году… бьюсь об заклад, что твой отец не сказал тебе об этом, я проверил их? Нет? Там даже нет дырок в земле. Либо он их заделал, либо… ну, другого варианта у меня нет.
— Алмазные шахты?
— И это еще не все. Под эгидой КББ было много разных предприятий. Он говорил мне о нефтяных скважинах в Техасе, и конечно, сейчас ты не можешь гнать нефть-сырец. Железной дороге, одной или двух. Рестораны в Палм-Бич, Неаполе и Дель Рэй. А потом о каком-то стартапе, не думаю, что из него точно уж что-то получится. Что-то связанное с приложением для интернета? Не понимаю, какого черта, люди тратят свое время на это дерьмо… пардон за мой французский. Также пара отелей в Сингапуре и Гонконге, дома моды в Нью-Йорке. Мне кажется он даже вкладывал в производство кинофильмов, одного или двух.
Лейн сделал все, чтобы говорить совершенно спокойно, ровным голосом:
— Как вы узнали обо всем этом?
— Когда в гольфе ты должен пройти восемнадцать лунок, язык развязывается. Я всегда говорил ему придерживаться основного бизнеса. Все эти новые идеи могут быть заманчивыми, но вероятно, скорее всего они окажутся черной дырой, особенно, когда ты не знаток данной отрасли. Я фермер, простой, обычный фермер. Я знаю все о сезонах, все, о земле, о посевах и коровах. Думаю, что твой отец… ну, не хочу говорить плохо о мертвецах.
— Меня мало волнует, даже если вы разорвете память о нем в клочья. Я должен знать все, и если вам есть, что рассказать мне, все поможет.
Ленге помолчал некоторое время.
— Он всегда брал меня в Огаста. Хотите знать, почему? (Огаста — город шт. Джорджия, США)
Лейн кивнул, и мужчина сказал:
— Потому что эти мальчики никогда не позволят такому типу, как я, с грязными ногтями, стать членом их клуба. И пока мы играли в гольф, он рассказывал о всех своих инвестициях, которые совершил. Ему приходилось конкурировать во всем… и это не критика. Я тоже люблю побеждать. Разница между нами заключается в том, что я точно знаю, откуда я родом и не стыжусь этого. Твой отец прекрасно осознавал, что все, что у него было и есть, не его собственное. Правда ведь, если бы он не женился на твоей матери, Огасты бы не было и в помине, не говоря о членстве в клубе.
— Думаю, что именно так.
— Знаешь, я всегда удивлялся, откуда у него столько денег, чтобы вкладывать в эти предприятия. Думаю, ты обнаружил это сейчас, когда он умер.
Лейн рефлекторно взял горсть попкорна и стал жевать, хотя раньше он такое даже и не пробовал.
— Знаете, — пробормотал он, — мне всегда казалось, что он завидовал моей матери.
— Я думаю, именно поэтому он был настолько полон решимости найти другие возможности, найти что-то свое. Я все время получаю предложения от друзей, компаньонов, с которыми веду дела. Но я выбрасываю их в мусорное ведро. Твой отец искал что-то свое, свой фундамент. Я? Я был только в Огасте, мне нравится там, конечно, я люблю гольф, — Ленге пожал мощными плечами, швы на его поло пытались удержать все мышцы. — Жизнь приносит гораздо больше удовольствия, если ты косишь свой газон. Это просто мысли вслух.
Лейн некоторое время молчал, посматривая в овальное окно на коричневые и золотистые частные самолеты, взлетающие и садящиеся вдали аэропорта. Чарлмонт имел идеальное расположение в центре страны, и это означало, что он был идеальным транспортным узлом. Также, как и КББ и «Корпорацию ликеро-водочных заводов Саттон», имели важное значение и были одним из крупнейших работодателей в городе и штате.
Было невозможно даже представить себе, что предприятие его семьи может пойти ко дну. Боже, сколько людей работало на его предприятиях, которые зависели от зарплаты.
Он даже не думал об этом раньше.
— Имеется ли у вас какая-то информация по этим предприятиям? — спросил он. — Какие-нибудь имена? Где располагаются? У меня приятель занимается всей корпоративной бухгалтерией, он обнаружил утечку, но он попытался найти что-нибудь под эгидой WWB Holdings, ничего не обнаружил.
— Твой отец довольно расплывчато отвечал на вопросы, но он сообщил мне кое-что. Я могу переслать тебе по электронной почте все, что знаю.
— Это было бы здорово.
— Итак… что я могу для вас сделать, парни? Уверен, что вы пришли сюда не за этой информацией.
Лейн откашлялся.
— Ну, как вы можете догадаться… я лишил доступа высшее руководство и веду внутреннее расследование, поэтому наш бизнес испытывает некий переходный период…
— Сколько зерна тебе нужно?
Тут заговорил Мак.
— На шесть месяцев было бы просто отлично.
Ленге присвистнул.
— Это очень много.
— Мы предоставим вам отличные условия по договору, — сказал Лейн. — Большую процентную ставку, и вы сможете получить обеспечение в виде склада с баррелями бурбона. И неважно, чтобы не происходило внутри нашей компании, наш продукт отлично продается, и бурбон пользуется повышенным спросом. Денежный поток со временем восстановится и не будет проблемой.
Ленге сделал какой-то странный звук носом, что Лейн практически почувствовался запах горящего дерева, Лейн подумал, что все кончено.
— У нас с тобой есть общий знакомый, — сказал он. — Боб Гринблатт?