— Мое первое желание: пусть из этого мира исчезнет магия подчинения и никто из живущих не вспомнит ни одного заклинания. И пусть все записи о них исчезнут. Да будет так! — Я взмахнула рукой и с потолка посыпалась золотая пыль. Эта пыль кружилась маленьким торнадо и засыпала все вокруг. За окном такая же пыль посыпалась с неба. Все завороженно застыли, а я, наоборот, очнулась и снова была хозяйкой своему телу и голосу. «Прости нас, — послышался голос у меня в голове. — Больше такое не повторится. Надо было спасать ситуацию». На потолке тронного зала показались три прозрачные фигуры. Они помахали мне руками и исчезли. «Белая горячка», — подумала я и упала в обморок.
ГЛАВА 38
Пришла в себя в объятиях Гордея. Хотелось многое рассказать этому наглому царю. Но вовремя вспомнила о своей магии. Поэтому закрыла глаза и беззвучно заплакала, стараясь не всхлипывать. Слезы лились градом по щекам. «За что мне такое наказание? — думала я. — За какие грехи?»
Проснулся Гордей. Видя мое состояние, он подхватил меня на руки и понес к Максимилиану. Царский лекарь налил в стакан какой-то гадости и влил в меня. Я молчала.
— Варвара, ты что, вообще теперь говорить не будешь? — спросил Максимилиан.
Я кивнула головой, подтверждая его догадку.
— Лиса! — позвал Гордей.
Передо мной появилась бабочка-лисичка.
— Ты можешь объяснить Варваре, что ей не нужно молчать? — обратился Гордей к фамильяру. Бабочка-лисичка рассмеялась.
— Что, решила молчать? — спросила она у меня.
Я энергично закивала. Лиса посмеялась и, с трудом успокоившись, поучительно произнесла:
— Варвара, ты можешь спокойно разговаривать. Слова, сказанные в повседневной речи, не сбываются. Для того, чтобы твои слова сбылись, нужно испытывать сильные эмоции. Это может быть счастье, любовь, радость, умиление.
— Только хорошие эмоции? — уточнила я.
— Не обязательно, — ответила Лиса. — Это может быть также и злость, и ненависть, и обида. Разнообразные эмоции, но достаточно сильные, чтобы слова сбылись. В течение нескольких минут ты сможешь подкорректировать пожелание, если произнесла необдуманно. Но постарайся теперь всегда думать, что говоришь. И учись контролировать свои эмоции.
— Легко сказать! — вздохнула я. — Я натура эмоциональная. Как мне себя контролировать? У меня эмоции и ум — две несовместимости.
— Придётся учиться совмещать, — отозвался Гордей и улыбнулся мне нежно и с любовью во взгляде.
— Для этого ты и поступаешь в академию, — сказал Максимилиан.
«Придётся совмещать, — думала я. — Как это сделать? Другого выхода нет, только учиться. Ведь получать магические навыки очень интересно».
— Утреннюю тренировку никто не отменял! — напомнил Гордей и поцеловал меня в макушку.
— Да и остальные занятия продолжим, — поддержал его Максимилиан. — Осталось два дня до поступлениянет в академию. Варвара, ты должна стать примером для всех студентов в нашем царстве.
— Насмешил, Максимилиан! Я — примером? — Мне стало смешно. — Я могу быть заводилой, забиякой, стервой, но только не примером. Этого у меня никогда не выйдет. Не получается быть тихой и послушной. Это скучно.
— Тогда будь веселой и любознательной. Для студенческой жизни этого будет достаточно, — высказал свое мнение Гордей.
— Веселой — запросто! Но не любознательной. Скорее, любопытной, — это тоже мое, — ответила я мужу.
Гордей вздохнул и закатил глаза.
— Думаю, Гринич с тобой намается.
— Или я намаюсь с ним, — хмыкнула я.
— Отставить разговоры! Переодеваться — и в тренировочный зал! — вдруг зарычал дракон поняв, что переговорить меня невозможно.
По пути в свою комнату я пыталась обдумать сложившуюся ситуацию. Разговаривать можно. Это уже хорошо. А то я, наверное, лопнула бы, если бы не могла говорить. Теперь бы еще разобраться, в каких случаях будут сбываться мои слова. Сейчас и поэкспериментирую над своим мужем. Как только получу по пятой точке мечом, так и пожелаю что-нибудь «хорошее» для своего горячо любимого царя. Надо только заранее придумать — что? А то скажу сгоряча нечто вроде «Что б ты провалился». И останется царство без царя. Или: «Что б тебя підняло та гепнуло». Мое любимое выражение. А ну как здорово гепнет? Зачем мне дракон-калека? Ничего толкового не приходит на ум, одни пакости. А ведь Гордей обязательно разозлит меня на тренировке. Вот не сдержусь и выдам что-нибудь в сердцах. Так, думай, голова садовая. О, похоже, придумала! Можно обойтись без членовредительства. «Чтоб у тебя штаны лопнули на самом интересном месте»! А под ними — трусы в красных сердечках на всеобщее обозрение. Правда «всеобщее обозрение» — это я, Зоряна и Добрыня, но все равно будет весело. Я улыбнулась, вздернула подбородок и побежала переодеваться к себе в спальню.
Зоряна ждала меня в гостиной. Мы взялись за руки, и пошли в тренировочный зал. Сначала нас ждала пробежка: пара кругов для разогрева мышц. Потом комплекс упражнений на растяжку и укрепление мышц. Затем подошло время занятия с мечами.
— Ну что, любовь моя, ты готова дать достойный отпор своему мужу? — спросил Гордей, нехорошо улыбаясь.
— К такому всегда готова, любимый. — Я изобразила свой самый страшный оскал.
Гордей рассмеялся и атаковал. Я не растерялась. Всё-таки не первый месяц занимаюсь, реакция отличная. Атаку я отбила и перешла в наступление. Краем глаза наблюдала, как Зоряна дерется на мечах с Добрыней. Красиво. Двигаются, как в танце. Мне еще учиться и учиться. Отвлеклась, и это меня сгубило. Гордей тут же треснул меня мечом ниже спины. Стало больно и обидно. Я разозлилась и произнесла заранее заготовленную фразу: «Что б у тебя штаны лопнули на самом интересном месте!» Гордей сделал удивленные глаза и отступил. Несколько мгновений ничего не происходило. Затем раздался треск ткани. Гордей обернулся, посмотрел себе за спину и засмеялся. Потом развернулся к нам. На месте пятой точки зияла огромная дыра, через которую виднелись белые трусы с красными сердечками.
Зоряна с Добрыней прыснули со смеху. Я прикрыла рот ладошкой и давилась смехом. Добрыня не выдержал и поинтересовался у Гордея, где можно такие трусы купить. Видать, расцветка очень понравилась. Смеялись недолго, но до колик в животе.
— Экспериментируешь? — спросил Гордей.
— Да, — подтвердила я.
— Значит, из царя посмешище делаешь? — вдруг посерьезнел Гордей.
— Так все ж свои! Чужие-то не видели. Да и трусы красивые. Мне очень нравятся, — решила подмазаться я, а то еще обидится.
— Ну, если нравятся, тогда прощена, — засмеялся Гордей.
Подошел ко мне и поцеловал. Я растаяла в его объятиях. Так умеет целовать только Гордей. Спина нещадно зачесалась, и меня потянуло назад. Хорошо, что Гордей удержал. На спине появились крылья. Распрямиться они не могли, мешала тренировочная туника и от этого я испытывала ужасный дискомфорт. Зоряна подошла и сделала два надреза на тунике. Сразу полегчало.
Стоять без поддержки было очень неудобно, крылья тянули назад. Я повернула голову и посмотрела на них.
— С виду такие хрупкие и невесомые, но такие тяжелые! — сказала я и посмотрела на Гордея.
— Надо качать мышцы спины, — посоветовала Зоряна. — Они у тебя очень слабые.
Я начинала злиться.
— Конечно слабые! Особенно. Если учесть, что крыльев у меня никогда не было и только недавно появились, — съязвила я.
— Варвара не злись, попросил Гордей.
Я осеклась. Действительно, злиться нельзя.
— Будем учиться ходить и держать равновесие. Зато ты сможешь летать! Представляешь, как это здорово! — сказал Гордей.