— Блин! А мы тут сидим, губу развесили.
— Спокойно, это не вопрос. Пусть он хоть из коровьей лепешки слеплен. Мы для него авоську из тросов сплетем.
— Хорошая мысль! Тамара, возьмешь на себя расчет авоськи? Геологию Зайчика, размер ячейки сети и прочее?
— Если Димон поможет. И мне нужна буровая.
— Будет тебе буровая. Джоанна, поможешь Тамаре с буровой. Проехали. Поль, что у вас нового?
— Ничего. Все старое. Чуть уточнили расчеты — и все.
— Ну, в двух словах?
— Как я раньше говорил, поворачиваем не всю планету, а только кору. Кора выдержит.
— Ты говорил, трескаться начнет.
— Обязательно! Но позднее. Она сначала снизу подтаять должна.
— Поль, что из тебя каждое слово клещами тянуть надо? — возмутилась Эля.
— Хорошо, повторяю еще раз. Кора здесь толстая — до трехсот километров. С привлеченными в движение массами мы затронем слой до шестисот километров в глубину. Ниже ядро как вращалось, так и будет вращаться. Движение коры будет определяться силой натяжения тросов, инерционностью коры и вовлеченных в движение сопутствующих масс, силой вязкого трения и гироскопическим эффектом. Точных данных у нас нет, но ясно, что сила трения будет возрастать пропорционально квадрату скорости. Чем больше сопутствующая масса, тем больше инерционность, но ниже сила трения.
Когда пойдет поворот, поверхностные слои магмы перемешаются с глубинными. Начнется подтаивание коры снизу. Знаете, как айсберги в теплых морях… Через несколько веков прочность коры опустится ниже уровня внутренних напряжений. В общем, кора растрескается, возродится вулканическая активность. И это будет хорошо.
— А ледники на материках?
— Если материки сегодня передвинуть на экватор, через двести — двести пятьдесят лет ледовый щит полностью стает. И следа не останется. Это я как гляциолог говорю.
— Ясно. Проехали. Дальше.
— Максик, дай послушать!
— Время, Эльхен, время! Ленок, ты успеваешь конспектировать?
— Угу… Почти… Что не успела, потом с записи восстановлю.
— Глеб, они что-то замышляют!
— Твои, или мои?
— Не знаю. Но сначала Карельский отключил камеры в ВИП-ресторане и нескольких каютах, а потом просто эпидемия началась. Что характерно, Максим отключает настоящие камеры, а остальные — приманки.
— Знает, но со своими не поделился. Это штрих… Если затевают что-то серьезное, значит, сначала прогонят на компьютере. Ты говорил, имеешь полный доступ к Фафику. Помоги войти в их сеть.
— Что ты собираешься делать?
Пока не знаю, — Глеб почесал в затылке. — Кодекс самураев советует: «Не знаешь, что делать — сделай шаг вперед».
Зал шумел.
— … Вы еще не знаете, на каком корабле находитесь! График по вынужденной критической посадке зачитать?
— Что за критическая посадка? — озадачился кто-то из биологов.
— Это когда все живы, но на этом все хорошее кончается. Корабль всмятку, или еще что в том же духе. Так слушайте! Напоминаю, на борту при полной загрузке шесть тысяч человек. Итак, в скафандрах — до 6 часов. Через шесть часов все должны быть размещены в гермопалатках с замкнутым циклом жизнеобеспечения. В палатках — до 6 дней. За шесть суток должен быть развернут сначала наземный, а потом подземный жилой комплекс. С оранжереями, физкультурными залами, учебными классами и прочими удобствами. В подземном комплексе жить до полугода.
— А потом?
— А за полгода надо или восстановить корабль, или из его обломков и местного сырья собрать новый. Не такой шикарный, но способный доставить всех на ближайший заселенный мир.
— Кто же новый корабль строить будет?
— Штатный комплект кибер-монтажников должен развернуть необходимые производства. Кстати, у нас на борту киберов вдвое больше, чем в коммерческом рейсе. После прибытия намечалась перестройка корабля в учебную базу. И все материалы уже на борту.
— А если при посадке киберы — того?
— Если киберы — того, то люди — тем более! И вопрос снимается сам собой!
— Оптимист! А кто киберов программировать будет?
— Вот мы плавно подошли к самому интересному, — улыбнулся Макс. — Пока нас здесь много, нужно детально разработать проект.
— А коллекции кто собирать будет?
— То, что уже собрано, перенесем в лагеря на полюсах. А все остальное спишем на катастрофу корабля. Мол, все материалы были на борту.
— Макс, мы сейчас все забросим, полтора месяца ухлопаем, а потом окажется, что проекту хана, какой-то мелочи не хватает. И с чем мы вернемся на Землю?
— С проектом, голова садовая! На Землю мы вернемся с детально разработанным проектом спасения планеты. Вполне потянет на групповой дипломный. Это беспроигрышная лотерея!
Лэн выбрал место в углу так, чтоб видеть весь зал. Происходящее ему не нравилось. Более того — пугало. В первые минуты капитан был уверен, что через полчаса о проекте забудут, перейдут к другим вопросам. Слишком скептически эта идея воспринималась большинством. Но Макс взял слово, и началась производственная планерка! Оказывается, за три дня организовались несколько групп, и они уже отчитывались о проделанной работе! Проект переделки корабля в орбитальный буксир для подъема орбиты Зайчика. Проект доставки на Зайчик сырья для производства углеродного моноволокна. Проект глубинных якорей для закрепления орбитальных тросов на северном полярном материке. Каждый доклад говорил — проект реален! Ребята вновь загорелись идеей.
Начались выступления скептиков. Но у Макса на все был готов ответ. Он царил над залом. Голосования так и не было, а Макс собирал группы, назначал руководителей… Будто проект уже утвержден!
Через три часа кошмар кончился. Или, наоборот, начался. Парни и девушки расходились из зала с горящими глазами. Поговорить с Максом Лэн не смог. Человек десять завалились в его каюту и до глубокой ночи обсуждали детали.
— Капитан, разговор есть.
— Что, Толик?
— Не здесь. Идем в мою каюту.
Молча прошли до каюты Толика.
— Макс говорит, пришла пора Фафика приструнить. Иначе на Земле раньше нас узнают, чем мы занимаемся.
— Как?
— Ну, влезут в его файлы, посмотрят, что мы считаем…
— Разве такое возможно?
Толик кивнул.
— Когда Макс меня спросил, я тоже думал, что невозможно. А логи посмотрел — они уже лазали… Тогда я полный дамп снял и с прошлогодним сравнил. В системе до черта примочек навешано.
— Что ты предлагаешь?
— Лэн, все просто как дважды два. Гасим Фафика, стираем все на фиг, кроме оперативной обстановки, и грузим прошлогодний дамп. Поверх загружаем полетное задание — и корабль наш до последней заклепки.
— А если сорвется?
— Восстановим то, что было. Я же говорю, полный дамп снял.
— Сколько на это надо времени?
— Часов двенадцать…
Лэн похлопал глазами
— Так много???
— Надо сначала прошлогодний дамп руками почистить. Ну там… пароли убрать, еще по мелочи…
— Хорошо. Оповести экипаж, что садимся на южный материк. Перед тем, как начнешь химичить, отключи все системы движения. Оставь только энергетику и жизнеобеспечение.
— Кон, ты был прав. Они на самом деле что-то замышляют.
— Бунт на корабле? Подняли веселого Роджера на мачте?
— Не знаю. Это как раз по твоей части. Я не могу в Фафика войти. Все видеокамеры замолчали, только телеметрия осталась.
— Телеметрия идет автономно. На Фафика никаким боком не завязана. Давно это случилось?
— Точно не знаю. Я пытался разобраться в том, что геологи на Фафике считали.
— И как?
— Думаешь, это так просто, если в программе ни одного комментария? Но что надо, то и считали. В смысле, свою геологию. Тектонику, прочность и упругость коры, дрейф материков…