Такая же привычная процедура, как еда — контроль систем жизнеобеспечения. Запас кислорода, запас воды, состояние поглотителей углекислоты и прочего, состояние энергогенератора. Рутина… Бесконечная череда дней позади, и такая же бесконечная ждет впереди.
А проект с каждым рейсом космического лифта близился к завершению. Зайчик, словно мячик на резинке, отодвигался от планеты все дальше. Стационарная орбита имела радиус 44 330 километров. Окончательная должна была составить 77 тысяч. При этом натяжение тросов достигало 7,9 на десять в десятой тонн. Эта цифра — десять в десятой степени завораживала. Такой силой можно не то, что горы двигать, орбиты планет менять!
Эля погладила Чипу по головке и взглянула на график. Через несколько часов в тридцати пяти тысячах километров за кормой, с Зайчика должна стартовать вторая кабинка космического лифта, которую поведет Спиид. Джоанна и Лэн заканчивают монтаж последних якорных площадок. В следующий рейс потянут тросы сразу четыре космических лифта.
А на душе скребли когтями кошки. Эля боялась, что случится нечто ужасное. Может, авария, может, кто-то погибнет — она не знала. Но чувство приближающейся беды не покидало. В последних полетах мальчики рисковали. Возили уже по восемь блоков оснований за раз. Четыре оставляли на орбите Макбета, а с четырьмя садились, торопливо отцепляли и взлетали, чтоб перехватить оставленные на следующем витке. Джоанна жаловалась, что поседеет от такого лихачества. Она и на самом деле стала похожа на старушку. Похудела, ссутулилась, постоянно куталась в шаль.
Эля решила поговорить с Лэном. Но ошиблась, и вместо Лэна набрала код Томми. Подняла его с постели после вахты. Пришлось объяснять. Томми тут же начал ехидничать, что ошибка по Фрейду.
— Перестань, пожалуйста, — попросила Эля. — Плохо мне. Два года назад думала, все правильно делаем. А теперь — не знаю. Кому-нибудь нужно, что мы делаем, а? Что о нас через сто лет скажут?
— Тебя точно помнить будут, — улыбнулся Спиид. — Ты по себе памятник нерукотворный оставила.
— Перестань издеваться.
— А я серьезно. Лэн позавчера передачу перехватил. Вонючий ежик оказался ежихой, ее назвали твоим именем. Эльвирус… Эльвириус… Не помню, как по латыни, в общем, Эльвира головоногая, крупноигольчатая.
— Опять ты не о том…
— Все идет путем, Эля. У нас отличный экипаж. Мы за два года даже ни разу по-крупному не поссорились.
— Потому что не видим друг друга по месяцу. Томми, ты меня послушай. Когда площадку ото льда очистили — мы же на пятьсот миль вокруг жизнь в океане уничтожили. Моби Дик никогда не станет орбитальной учебной базой. Нас из космоса поганой метлой вышвырнут. А кому лучше станет от того, что мы сделали?
— Наверно, никому, — хмыкнул Томми. — Если здесь и появится через миллион лет разумная жизнь, наших следов к тому времени не останется. Зайчик оторвется и улетит, якорные площадки ржавой пылью рассыплются. Комбинат в поясе астероидов метеориты разбомбят. У местных геологов появится неразрешимая загадка — что же развернуло кору их планеты на девяносто градусов. Но какое-нибудь объяснение они обязательно найдут.
— Вот и ты говоришь, что никому это не надо…
— Я этого не говорю, — улыбнулся Спиид. — Помнишь, как нас Земля провожала? «Любите жизнь. Любите во всех проявлениях». А ради любви иногда делают грандиозные глупости. Хочешь, сейчас сделаю глупость, брошу все и прилечу к тебе?
— Хочу, только не надо, это опасно! А если с тросом столкнешься…
— Тогда ложись спать, малыш. Все идет как надо. Даже еще лучше! Лэн говорит, мы в три года уложимся.
Прошел год.
— Вот и все… Пора домой, — произнес Лэн и покрепче обнял Джоанну. — Три недели на последний вздох.
— Мальчики, я боюсь возвращаться, — пожаловалась Эля. — Может, еще неделю подежурим? Посмотрим, как киберы справляются…
— Нет причины откладывать неприятное, — возразил Спиид. И, по примеру капитана, обнял за плечи Эльхен. — Не убьют же нас, в конце концов. Но из космофлота попрут — сто процентов. Даже на Луну не выпустят… Вам еще хорошо, а на меня Моби Дик повесят.
— У тебя мания величия, — возразил Лэн. — За все отвечает капитан.
— А тебя на борту не было, — хмыкнул Спиид. — На борту ЧП, а капитана нету. Теперь тебе даже буксир не доверят. С тебя снимут голову и поместят в музей. Под стеклянный колпак. А на табличке напишут: «Он угробил Чуду-Юду».
— Убить не убьют, но шкурку спустят, — логично рассудила Джоанна.
— Нарежут из шкурки ремни, и протащат нас под килем! — поддержал Лэн.
— А потом заставят пройти по доске!
— И вздернут на рее!
— Джон, какая рея в наше время? Повесят на крюке грузового крана!
— … За ноги!
— Не за ноги, а за…
— Гусары, ма-а-лчать!!! — возмутилась Эля. — Фу на вас, мальчики. Слушайте!
— Хорошо сказано…
— Курс на Землю, Томми. Готовность — минус пять!
От корабля к диспетчерской башне шли три фигурки. Сзади тащился грузовой кар. Глеб навел на них телеобъектив.
— А где Джоанна?
— На Марсе. Легла в больницу на операцию. Что-то с рукой.
Константин вышел на балкон башни, сфотографировал несколько раз с различным увеличением потрепанную тушу лайнера с нелепой, громоздкой, покореженной рамой, обхватывающей носовую часть.
— Просили для альманаха… Вот и все… Можно собирать чемоданы.
— Как он был красив… Что с ним будет?
— Одно из двух: или под нож, или в музей. В космос Моби Дику дорога заказана. Набор корпуса потерял геометрию.
— Что ждет твоих ребятишек?
Кон сморщился и отвернулся к окну.
— Они угробили корабль, — произнес он минуты через две. — Ты знаешь, сколько он стоит? Какие планы Академия с ним связывала?
— Знаю… Но планета…
— А что — планета?! — вспылил Кон. — Что получит человечество с этой планеты?! Макбет не для людей. Там ледники двести лет таять будут. Там климат установится только через два тысячелетия!… Извини, погорячился.
— Ты прав, все так. Но это же первый опыт астроинженерной деятельности человечества. По этому поступку иноземные цивилизации будут судить о нас. А мы ребятишек — пинком из космоса.
— Глеб, замолчи. Славы они огребут столько, сколько нам и не снилось. Захотят — найдут лазейку в космос. В конце концов, они знали, на что шли. Ответь мне, ты себя стариком не чувствуешь?
— В тридцать пять?
— Нет, я не то сказал. Не стариком — динозавром. Пережитком эпохи. Три года назад мы казались себе умными, сильными, всезнающими. Ребят держали за желторотиков. А эти желторотики вышли в космос — и начали двигать планеты. Понимаешь? Нам такое в голову придти не могло. А им это несложно! Они сильные, они — могут! Ну и кто мы после этого? Мы, которые пытаются решать их судьбы… Тормоз прогресса, или просто тормоза?
— Жизнь удивительно прекрасна. Жаль, что не здесь и не сейчас. Знаешь, что старик Хэм сказал последнему динозавру?
— ???
— Не спеши хоронить себя заживо!
04.10.2002 — 18.04.2004
В романе использованы стихи Байгильдеевой Эльвиры Рафаэлевны из сборника «НАСТАЛО ВРЕМЯ ВОЗДУХА».