— Если верить приложению, Белла должна быть в своей комнате, — произнесла Никки, обращаясь скорее к самой себе, нежели к Софии.
Сжимая в руке телефон, она понеслась обратно наверх, София не отставала. Беллы не было под кроватью, ее не было в шкафу.
— Она определенно не здесь, — сказала София; от волнения ее акцент усилился.
Никки посмотрела на дисплей телефона. Приложение продолжало утверждать, что Белла тут. Никки позвала ее по имени и вновь не получила ответа. Где, черт возьми, она могла быть? Она подняла взгляд к потолку и неожиданно поняла, что было еще одно место, в котором она не искала. Минус приложения был в том, что он не различал этажи.
— Возможно, она наверху, на чердаке, — сказала она.
— Боже, хоть бы так, — проговорила тихо София, выходя вслед за Никки на лестничную площадку.
Лестница на чердак была узкой, и им пришлось карабкаться по ней друг за другом. Никки остановилась перед дверью и на какое-то мгновение просто замерла, не в силах ни пошевелиться, ни вздохнуть. Так случалось каждый раз. Она хотела войти, но вместе с тем и не хотела. Любой, кто утверждал, что призраков не существует, очевидно, не терял ребенка. Ведь правда заключалась в том, что призраки повсюду. Они были там, в криках и плаче, которые наполняли воздух каждый раз, как ты проходил мимо детской площадки. Они были в улыбках и смехе чужих детей. Они жили в тысячах воспоминаний, маленьких и больших. Именно там их кружило вокруг нее больше всего, они разбивали ее сердце и рвали душу.
София положила руку ей на плечо, чтобы подбодрить, и это помогло сдвинуться с места. Она толкнула дверь и увидела Беллу сидящей на кровати и крепко прижимающей к груди мистера счастливчика. Планшет лежал на подушке подле нее. Она выглядела потерянной и одинокой, отрезанной и брошенной на волю судьбы в большой плохой мир, который украл ее сестру. Без единого слова Никки вошла в комнату, оставив Софию переминаться с ноги на ногу в дверях. Белла не подняла взгляда, когда она подошла. И не отреагировала, когда Никки села рядом и притянула ее к себе. Тело Беллы было расслабленным и безвольным, как у соломенной куклы.
— Я знаю, милая, — прошептала Никки ей на ухо, — я тоже по ней скучаю.
Только теперь подступили слезы, безмолвные слезы, которые, казалось, будут литься вечно. Белла плакала так, словно оплакивала свою сестру в первый, а не в тысячный раз. Ее маленькое тело тряслось, и единственное, чего желала Никки, это забрать ее боль. Но она не могла этого сделать. Она могла лишь быть с ней. Этого ни в малейшей степени не было достаточно, но ничего другого ей не оставалось.
Спальня не изменилась со времени несчастного случая. Обе постельки были аккуратно застелены и накрыты покрывалами с диснеевскими принцессами, на подушках были соответствующие наволочки. Принадлежавший Грейс мистер счастливчик сидел на ее подушке. В те дни, когда они купили девочкам эти мягкие игрушки, Никки постоянно их путала. Теперь этого не происходило. Счастливчик Беллы был выцветшим и потертым, счастливчик Грейс был все того же кислотного желтого цвета, какого был при покупке, застывший во времени, как все остальное здесь.
В самом начале эта комната была детской с желтыми стенами, предназначенной для младенцев. Ее выкрасили в желтый, потому что не хотели до рождения выяснять пол детей. Понадобились четыре сеанса экстракорпорального оплодотворения, прежде чем она забеременела близнецами. Глядя, как маленький розовый крестик появляется на палочке с тестом на беременность, ее сердце наполнялось надеждой, но это была сдержанная надежда: ее сдерживало понимание, что это лишь первый шаг в очень долгом пути. На этом этапе они уже бывали и раньше — дважды, — и оба раза за этим следовал выкидыш, каждый раз разбивавший их сердца. Сканирование, проведенное через десять недель, показало, что все идет хорошо. Тогда же выяснилось, что их ждут все их чаяния в двойном экземпляре. Преодолев шок от того, что у них будут близнецы, они решили не выяснять пол детей, — это просто казалось неважным. Важным было лишь, чтобы Никки и дети были здоровыми в течение всего срока. Будут это две девочки или два мальчика или мальчик и девочка, не имело значения, она в любом случае отдала бы им всю свою любовь.