— Ты не идешь?
Итан покачал головой.
— У меня встреча с Келли, насчет нового шоу.
Келли была его агентом. В настоящее время он был в процессе перехода с шоу, которое шло на «Радио-2» во время, когда на дороге было больше всего автомобилистов, на утреннюю программу. Вообще-то, он завершил старое шоу еще в январе и сейчас достиг того предела, когда уже чувствовал скуку и готов был вернуться к работе. В первое время было приятно, что он чаще бывает рядом, но теперь и Никки считала дни до его выхода на новую работу. Запуск шоу был запланирован на апрель, и последнее время было много встреч. Эту, однако, он не упоминал.
— Встреча с Келли, говоришь? Первый раз слышу.
Итан наморщил лоб, и было очень заметно, что это все напускное.
— Мне казалось, я говорил о ней.
— Не говорил. Более того, ты сам знаешь, что не говорил, — рассмеялась Никки. — Ты такой бессовестный лжец, Итан.
Теперь Итан тоже смеялся. Попался.
— Ладно, ты меня раскусила. Я просто хотел дать тебе свободно вздохнуть. Тебе о многом надо подумать.
— Ты хочешь этот дом, так ведь?
— Это так заметно?
Никки глянула через плечо.
— Как насчет тебя, Белла Бу?
Белла ответила кивком.
— Значит, двое против одного.
— Так это не работает, — сказал Итан. — Мы все трое должны быть согласны в этом вопросе, иначе ничего не будет.
— А когда ты вернешься?
— Давай, может, к ужину, что скажешь? У тебя будет весь день. Я могу привезти индийской еды.
— Индийская мне подходит.
Белла потыкала пальцем в экран планшета:
— Мне корму, пожалуйста.
Итан улыбнулся ей, оглядываясь через плечо:
— Это само собой разумеется.
— А мне, пожалуйста, курицу бхуна, — Никки перегнулась через сиденье и поцеловала его. — Люблю тебя.
— Взаимно, — сказал Итан, возвращая поцелуй.
Никки вылезла из машины и открыла Белле дверь.
— Люблю тебя, папочка.
— И это тоже взаимно, милая, — сказал Итан, посылая ей воздушный поцелуй.
У их обмена знаками любви был сладко-горький привкус. Это был один из тех моментов, в которые Никки осознавала, как много они трое потеряли. Слышать, как Белла говорит Итану, что любит его, этим холодным, пустым голосом, было как удар ножом по сердцу.
Никки помогла Белле выбраться, и они вместе проводили взглядом «теслу», отъезжающую от тротуара. Они продолжали смотреть, пока машина не свернула с Бедфорд-стрит и не исчезла из виду, Белла махнула на прощание последний раз, крепко сжимая планшет в руке. Он был еще одним напоминанием о том, что случилось. Она всюду брала его с собой. Другие родители могли шутить о том, что их детей не оторвать от электронных гаджетов, но для Беллы планшет был той жизненно важной ниточкой, которая связывала ее с остальным миром. Розовая обложка, украшенная сердечками и звездочками, выглядела уже немного потрепанной. Никки задумалась, сколько еще, интересно, пройдет, прежде чем она захочет поменять ее на что-то более взрослое. Эти размышления вызвали еще один укол грусти. Во многом Белла все еще оставалась маленькой девочкой, но и слишком во многом она была старше своих шести лет. Держась за руки, они потихоньку пошли, Никки вела девочку справа от себя, заслоняя ее от дороги.
Их дом в эдвардианском стиле, белый и элегантный, был в конце целой террасы зданий идентичного вида. У него был свой характер и особенное очарование, какого никогда не будет у дома на Чёрч-роу. Они взобрались по ступеням к парадному входу, и с каждой ступенькой воспоминания о несчастном случае крепли, а мрачное предчувствие росло. Никки не могла припомнить, когда последний раз уровень ее тревоги так подскакивал — в недавнее время такого точно не было. Она достала ключи и открыла дверь, и пока она это делала, ее рука слегка тряслась. Она посмотрела вниз на Беллу, но та была поглощена очередной статьей о рыбах в своем планшете и пребывала в счастливом неведении относительно терзаний Никки.