Брайан подумывал предложить Джеймсу посадить машину самим, пока этого не сделал противник. Его философия отличалась простотой и практичностью. Лучше уж плен, чем смерть.
— Они нас заметили, — глухо произнес он, слегка потрепав Джеймса по плечу.
Никак не прокомментировав его слова, Джеймс начал снижаться.
— Вон там Наундорф. Двигайся на север!
Над собой Брайан разглядел лишь тень вражеского самолета:
— Вот! Вот он, Джеймс! Прямо над нами!
Приложив усилие, Джеймс увел самолет от земли.
Во время ускорения весь самолет жалобно вибрировал. От резкого набора высоты в отверстие за спиной Брайана из кабины вышел почти весь воздух. Еще до того, как Брайан разглядел их цель, загремели авиапушки Джеймса. Выпущенная прямо в брюхо очередь сразу же уничтожила мессершмитт. Прогремел смертоносный взрыв.
Пилот даже не осознал, что с ним произошло.
Раздалось несколько взрывов — Брайан не смог определить, где именно, — и внезапно они оказались в горизонтальном положении. Брайан рассматривал затылок Джеймса, как будто ждал от него какой-то особенной команды. Судя по шуму из-за потрескавшегося лобового стекла, во время резкого набора высоты тот треугольный кусок обшивки все-таки оторвался. Джеймс слегка помотал головой, не произнеся ни слова.
Затем он рухнул вперед, отвернув голову в сторону.
Нарастал шум двигателя. Все соединения били в такт, по мере того как корпус скользил по воздуху. Брайан вылез из-под ремня, схватил Джеймса, взял штурвал и с силой потянул его на безжизненное тело.
По щеке Джеймса потекли струйки крови — нашлась и причина. Над и перед ухом открылись две длинные, но не слишком глубокие раны. Прямо по его виску скользнул кусочек металла, срезав большую часть мочки уха.
Внезапно еще один кусок обшивки с грохотом оторвался и перекатился через левое крыло. Судя по скрипу, он был не последним. Поэтому Брайану пришлось принять решение за двоих, и он стал вытаскивать Джеймса.
Обшивку кабины буквально сорвало, и Брайана вытолкнуло из сиденья. На воющем ледяном ветру он взял Джеймса под мышки и вытащил на крыло. В тот же самый миг машина под ними исчезла. Оказавшись в воздухе, Брайан отпустил Джеймса — тот безвольно рухнул вниз. У Брайана еще ныли руки после сильного рывка за кольцо его парашюта. Секунду руки Джеймса болтались, как у тряпичной куклы. Затем его парашют раскрылся быстрым рывком. Из-за болтающихся рук он напоминал оперившегося птенца, делающего первые взмахи крыльев на ветру.
Закоченевшими руками Брайан дернул кольцо своего парашюта. Над головой у него раздался хлопок, и в то же мгновение снизу загремели выстрелы, посылая сквозь снежную мглу слабые предательские вспышки света.
Накренившись, машина рухнула далеко позади. Тем, кто пойдет их искать, придется потрудиться. А пока Брайану предстоит не выпускать Джеймса — маленький серый барахтающийся шарик — из поля зрения.
У Брайана приземление вышло довольно суровым. На морозе твердые борозды казались бетонными канавами. Пока он лежал и стонал, ветер снова наполнил парашют и поволок его по земле — летный костюм порвался. Снег превратил свежие царапины в лед еще до того, как он почувствовал боль.
Брайан видел, как приземлялся Джеймс. С виду посадка была жесткой, — казалось, он переломал всю нижнюю половину тела.
Вопреки всем предписаниям, Брайан отпустил парашют и поковылял по бороздам. Заборные столбы отмечали границы прежних загонов. Лошадей там не было — их давным-давно забили. Парашют Джеймса зацепился за столб, оказавшись между корой и древесиной. Брайан осмотрелся. Вокруг — тишина. В грудах кружащегося свежего снега он схватил обеими руками пляшущую парашютную ткань и аккуратно двинулся к Джеймсу вдоль строп и швов на ткани.
Чтобы тот перекатился на бок, понадобилось три тычка. С молнией пришлось повозиться. Ледяные подушечки пальцев Джеймса зарылись под грубую одежду. Обнаруженное тепло буквально причиняло боль.
Брайан задержал дыхание, пока не нащупал слабый пульс.
Когда унялся ветер, улеглась и метель. Пока было тихо.
Джеймс слабо задышал, когда Брайан тащил его к лесной чаще, под прозрачные кроны деревьев. То, что оставили в наследство поколения бурь, валялось у стволов, даря надежду на кров и защиту. «Раз вокруг столько никому не нужного топлива, жилья поблизости нет», — вполголоса сказал себе Брайан.