Темнело. Миссис Хорнбим кремнем высекла огонь и зажгла свечи. Потом подошла к арфе, щипнула струны, извлекла несколько щемящих звуков.
— Может быть, мистер Меткаф этому помешает, — сказала она.
— Подумать только, вся наша жизнь зависит от такого вот вульгарного господина.
Так он был настроен, когда получил приглашение от мистера Меткафа прибыть назавтра днем в «Имение Мачмэлкок» посовещаться с соседями.
Выбор места для этой встречи был задачей весьма тонкой, ибо леди Пибери отнюдь не желала отказаться от главенства в здешнем обществе, но играть первую скрипку именно в этом деле ей вовсе не улыбалось, хотя, с другой стороны, оно слишком задевало ее интересы, и потому просто от него отмахнуться она не могла. Вот почему приглашения рассылал и подписывал мистер Меткаф, но собраться все должны были у нее в малой гостиной — это напоминало совещание министров в королевском дворце.
За день леди Пибери лишь утвердилась в своем мнении, и оно полностью совпало с суждением полковника Ходжа: «Мы попали в беду из-за Меткафа — зачем с самого начала не купил луг, вот пускай теперь и вытаскивает нас всех». И хотя в присутствии Меткафа ничего столь решительного сказано не было, он конечно же почувствовал общее настроение.
Он приехал последним. Леди Пибери встречала своих гостей весьма прохладно.
— Очень мило, что вы пришли. По-моему, в этом не было особой необходимости, но мистер Меткаф настаивал. Вероятно, он хочет рассказать нам, что он намерен предпринять.
Самому же Меткафу она только и сказала:
— Мы сгораем от любопытства.
— Извините, что опоздал. Ну и нахлопотался же я сегодня! Побывал у всех здешних властей предержащих, связался со всеми обществами и сразу вам скажу: от них помощи ждать нечего. Мы даже не числимся в списках сельских местностей.
— Верно, — сказал полковник Ходж. — Об этом я позаботился. Не то нашей недвижимости было бы полцены.
— Списки, вот чем мы стали, — простонал мистер Хорнбим. — Чтобы жить, как хочешь, надо теперь числиться в списках.
— В общем, придется как-то самим выпутываться, — продолжал свою речь мистер Меткаф. — Я так думаю: этому молодому человеку все равно, где строить — в нашей округе или в любой другой. Строительство еще не началось, он пока не связан никакими обязательствами. Мне кажется, если мы тактично предложим выгодные для него условия, чтобы он получил на этом кое-какую прибыль, он, возможно, и согласится перепродать участок.
— Я полагаю, нам следует выразить мистеру Меткафу глубокую благодарность, — сказала леди Пибери.
— Вам ничего не жаль ради общества, — сказал полковник Ходж.
— Прибыль — рак нашей эпохи…
— Я вполне готов взять на себя долю обязательств… — При слове «долю» лица у всех словно окаменели. — Предлагаю создать общий фонд, каждый внесет пропорционально тому количеству земли, которым он сейчас владеет. По моему грубому подсчету выходит так: мистер Хорнбим — одна доля, полковник Ходж — две, я — две и наша любезная хозяйка — пять. Цифры эти можно уточнить, — прибавил он, заметив, как холодно все приняли его слова.
— На меня не рассчитывайте, — сказал полковник Ходж. — Не могу себе этого позволить.
— Я тоже, — сказал мистер Хорнбим.
Леди Пибери оказалась перед трудным выбором. Воспитание не позволяло сказать о весьма существенном обстоятельстве — что мистер Меткаф куда богаче, — воспитание да еще гордость. Луг необходимо спасти, но, если покупать его сообща, ей и вправду неминуемо придется платить большую часть, не то пострадает ее достоинство. А ведь если разобраться, тут не может быть двух мнений: спасти положение — прямой долг Меткафа. Она не стала раскрывать карты и продолжала игру.
— Вы человек деловой, — сказала она, — и, конечно, понимаете, как неудобно совместное владение. Вы что же, предлагаете разделить луг или мы будем вместе платить аренду, налог и прочее? Это все ужасно неудобно. Не знаю даже, допускается ли это 110 закону.
— Вот именно. Я просто хотел заверить вас, что готов пойти навстречу. А этот луг меня нимало не интересует, уверяю вас. Я охотно его уступлю.
В его словах послышалась угроза, они прозвучали почти невежливо. Полковник Ходж почувствовал, что дело принимает опасный оборот.