Множество машин нашли пристанище на обочинах шоссе — стояли мертвые либо спящие. Помню еще одну картину: мертвый слон валялся на дороге, задрав хобот. Наверное, пытался в последний раз протрубить перед отсутствующей публикой.
Местами шоссе покрывали колонии змей всех размеров — они сплошь покраснели. Также много было красных черепах. Поразительно, сколько всяких тварей скрывалось внутри мегаполиса — они выползали из-под земли и тут же падали замертво.
Кляча из гетто в отвращении наступала на змей и черепах, пачкая копыта. Возница ее подгонял. Небесный диск не двигался с места, стал пурпурным, и тогда еще больше стемнело.
Аэропорт Айдлуайлд был почти пуст. Носильщики удобно разлеглись под стенкой международных вылетов. Спали — а может, умерли.
Длинные коридоры кишели красными летучими мышами. Они тоже пришли к выводу, что лучше улететь в Израиль.
Работало только окошко компании «Эль Аль», персонал которой был представлен лишь одной нервной израильской девушкой.
Правоверные иудеи в гробовой тишине стояли в очереди к стойке регистрации. Эти недобитки ставили чемоданы и узелки на весы и не спорили, если приходилось платить за перевес багажа. После регистрации они стремглав бежали к выходу на посадку.
На улице воздух краснел все гуще. В аэропорту он тоже краснел и густел, словно борщ.
Капитан воздушного судна сам проверил наши радужные билеты. Провести пассажиров через электронную рентгеновскую рамку он забыл (хотя ООП и их приспешники регулярно захватывали самолеты{166}). Мы помчались в «Боинг», словно сам дьявол наступал нам на пятки, а двигатели уже негромко гудели в миноре. Мы и не оглянулись, не помахали на прощанье ангелу, что умчал нас прочь от арены разрушения, — не то Ивану, не то Бухенвальду.
Они даже забыли включить надпись «Пристегните ремни». Вместо привычных объявлений о мерах безопасности сообщили, что «ввиду беспрецедентных красных воздушных течений» наш маршрут будет благоразумно проложен на запад, к Чикаго, а затем на север, в Канаду, до самого Монреаля. Придется сделать этот значительный крюк, прежде чем мы сможем пролететь над Атлантикой. Далее в объявлении говорилось, что «мы должны прибыть в…», после чего диктор запнулся и вставил пару слов на иврите.
Матушки-стюардессы средних лет были растрепаны, перепуганы и казались еще старше своего возраста. Куда же подевались молодые и привлекательные бортпроводники «Эль Аль»? Стюардессы орали на истерической смеси иврита, английского и идиша, но обо всем позаботились. Едва последний бородатый хасид ступил на борт, самолет тронулся с места. Немного проехав, он притормозил, и я увидел, как кто-то снаружи проверил закрылки. Затем, больше не теряя ни секунды, мы разогнались и взлетели.
Реактивные двигатели с трудом качали красную кровь. Они фыркали, но продолжали работать. Уже взлетев, самолет пару раз опускался, зависая всего в паре футов над взлетной полосой. Наступила гробовая тишина, снова послышалось фырканье, и мы начали набирать высоту.
При условии, что найдется место, где воздух не такой красный и густой, мы сможем приземлиться и дозаправиться. В объявлении не говорилось об этом прямо, но прозвучало что-то типа: «При условии, что найдется место, где мы сможем совершить посадку на пути в Тель-Авив».
Позднее объявили, что в Тель-Авив мы прилетим поздно, «если прилетим вообще».
Тот, кто читал объявления, старался подходить к делу с юмором. Но было не до шуток. Никто не знал, остались ли на планете места, где воздух еще не стал тяжелым и малиновым, точно кровь, брызжущая из аорты.
Когда мы летели над Монреалем, пчелиные матки-стюардессы раздали верующим пассажирам пакеты с кошерной едой. Некоторые из этих праведников помолились, но рев реактивных двигателей практически заглушил слова их благословения за прожитый день.
Настроение в салоне улучшилось. Я выглянул в иллюминатор; уже стемнело, но вдалеке я различил зловещее пурпурное свечение. Даже над полуостровом Гаспе{167} виднелся лишь зловещий отблеск того, что когда-то было Нью-Йорком.
61. В Иудее
Нас, слуг, снарядили перед поездкой в Израиль кипами, прикрывавшими выбритую борозду посредине черепа. Нам велели не снимать их в течение всего полета. Это не привлекало лишнего внимания: в нашем самолете из Нью-Йорка в Тель-Авив летело множество правоверных иудеев в похожих головных уборах.
Почему наша Госпожа Джуди решила привезти нас в святая святых — Иерусалим? Не в нашем характере задавать вопросы Хозяйкам (к тому же, нам сразу приказали замолчать, сосредоточиться и задуматься над важностью путешествия), но какова конечная цель этого перемещения? Ее так и не разгласили.