– С кем это ты себя сравниваешь, Эмма? – глаза Александра загорелись.
– С твоей женой! С ней ты вел себя по – другому? – Эмма не смогла заставить себя замолчать. – Её бы ты точно не оставил одну бродить по чужому городу в чужой стране! Ей бы ты точно не сказал – «проваливай»!
Алекс схватил девушку за локоть, подтащил к дивану и бросил на него.
– Лучше остановись, Эмма. Я отсутствовал по причине скопления неотложных дел, и ты прекрасно знаешь ответы на все эти твои претензии. Просто я такой, Эмма. Может быть, суховат, может быть даже немного сноб. Но я такой, и меня не нужно переделывать! И ты мне дорога такой, какая ты есть. Спи, Эмма, я лягу на полу.
Развернувшись, Алекс еле слышно проговорил:
– И мне наплевать, разбираешься ли ты в живописи. Главное, чтобы ты разбиралась в своих чувствах… Но если честно, я думал, что ты разобралась в них уже давно.
Эмма проснулась в полдень. Увидев мать, суетящуюся на кухне, девушка с трудом поднялась и направилась к ней. Каждый шаг раздавался в голове ударом грома, во рту была пустыня.
– Вот крепкий чай, аспирин и свежевыжатый вопрос – «Что в тебя вчера вселилось»? – миссис Харрис осуждающе посмотрела на дочь.
– Ох, мам, сама не знаю… И не помню половину… Что, все было ужасно? – девушка робко подняла глаза.
– Девочка моя, просто джин развязал тебе язык. Но, по-моему, некоторые слова твои были лишними.
– Где Александр?
– Видишь ли, Эмма… Мне он ничего не сказал, но тебе передал записку, – женщина протянула дочери свернутый листок бумаги.
Эмма напряглась и с замиранием сердца развернула бумагу: «Эмма, я улетел. Я проведу некоторое время в Вене, потом несколько дней в Берлине. Эта поездка очень важна для меня. Для нас… Целую. Алекс.»
Глаза девушки наполнились слезами. Неужели на него так повлияла её пьяная истерика? Может быть, он взял время подумать? Все эти вопросы крутились в голове Эммы, но сердце оставалось спокойным.
– Эмма, что-то случилось?
– Нет, мам, все нормально. Алекс улетел по делам. Он скоро вернется, – девушка верила в то, что говорила.
Время без него казалось Эмме вечностью. Миссис Харрис уехала в клинику. Она все еще не готова была вернуться в город, в клинике ей было интересно и уютно. Эмма не давила. Через месяц Эмме показалось, что все стало по-прежнему – заправка, Джейкоб, выходные с Лакки. Словно Александр лишь приснился ей… Ощущения были необычными. За все время он позвонил один раз, спросил о здоровье, о погоде и попрощался. Эмма не стала в свою очередь ничего узнавать. Она просто сказала, что безумно скучает и ждет его.
Солнце щедро одаривало городок теплом и ярким светом. Молодая травка тянулась к нему, как ребенок тянет руки к матери. Эмма дышала полной грудью, воздух был вкусным и свежим. Она шла знакомой тропой и слушала музыку. Без Александра дом казался жутким и неприветливым. В подвале было сыро и пахло плесенью. В комнатах сквозь дощатый пол пробивались растения, маленькие птички вили гнезда под потолком. Девушка вошла в комнату, задумчиво взглянула на кровать и закрыла глаза. В памяти сразу возник образ Александра, сидевшего на сыром покрывале и читающего книгу. Эмма села на постель и провела рукой по влажному одеялу. Внезапно рука нащупала небольшую выпуклость. Заглянув под матрац, девушка обнаружила там толстый блокнот в кожаном переплете. Страницы немного деформировались от влаги, в нескольких местах текст было не разобрать. Практически все записи были сделаны на немецком. Внезапно из записной книжки выпал листок. Развернув его, Эмма прочла текст, написанный на английском. Ровные, четкие буквы выстраивались в строки и заполняли сердце девушки грустью и нежностью:
«Это мое последнее письмо. Все сильно изменилось. Вся моя жизнь после встречи с ней наполнилась, наконец-то, хоть каким-то смыслом… Мои попытки уйти от общения, быть жестким и неприветливым не помогли. Я ей безумно дорог… От этого в груди разливается приятная теплота. Эта теплота почти заполняет мою дыру… Почти… После недавней встречи на кладбище мне стало намного легче. Вы навсегда останетесь в моей памяти, и ваше место в моем сердце никогда не освободится. Сегодня я пришел попрощаться. С этим домом, с вами. Оставляю здесь свои сомнения, тоску и слезы… Моя любовь к вам всегда со мной. Александр»
Эмма вытерла мокрое от слез лицо рукавом куртки и зашагала по лесу. Она подняла глаза к небу и улыбнулась яркому солнцу. «Бедный мой, бедный Александр. Как же я люблю тебя!» Не услышав ни разу ответных признаний, девушка все же была уверена – её чувства взаимны.