Долго стояла она перед зеркалом, поворачиваясь так и эдак, придирчиво рассматривая себя с разных сторон, и отошла, только когда совершенно успокоилась и вроде даже почувствовала какое-то умиротворение. Нет, все-таки напрасно эта ведьма пугает ее предстоящей старостью, напрасно сомневается в ее привлекательности для мужчин. Виолетта точно знает – ей еще рано ставить на себе крест!
В половине восьмого вечера автоматические ворота закрылись за последней машиной, увозившей остатки мусора и упаковки от мебели и техники. Это означало окончательное завершение строительства. Новый дом, в который было вложено столько сил и труда, ее гордость, лучшее, что она, Тина Кириллова, сделала в этой жизни, был наконец готов.
За последние пятнадцать лет, целиком и полностью отданных любимой профессии, она вместе с мужем проектировала и руководила строительством или переделкой нескольких десятков особняков, дачных коттеджей, квартир и офисных помещений. Но та работа, что была закончена сегодня, принципиально отличалась от всего сделанного раньше. Этот дом был задуман и создан для себя. Никаких вздорных клиентов с их абсурдными и противоречивыми требованиями. Не нужно было никому угождать и потакать дурацким капризам. Они сами заказали себе будущее жилье, сами его спроектировали, сами направляли и контролировали каждый шаг строительства. А внутреннюю отделку и интерьер Стас полностью отдал на откуп жене.
Конечно, не обошлось без конфликтов. Каждый из супругов был специалистом в своем деле, каждый был по-своему упрям и настойчиво доказывал свою правоту – дух профессионального соперничества не покидал Кирилловых никогда. Даже работая над чужими заказами, они постоянно спорили и ссорились, а уж когда речь зашла о собственном семейном гнезде... Кипели поистине шекспировские страсти, сыпались взаимные обвинения и оскорбления, Стас хлопал дверью, Тина запиралась в спальне... Какое счастье, что все это уже позади.
И дом получился на славу. Тут было все, о чем только можно было мечтать. На трех этажах продуманно расположились отдельные рабочие кабинеты для Тины и Стаса, спальня окнами в сад, просторные детские для сына Сашуры и дочки Кати, столовая, где легко могли разместиться человек двадцать гостей, кухня площадью в тридцать квадратных метров, две гостиные – западная и восточная, три ванные, зимний сад, тренажерный зал и сауна с маленьким бассейном.
Осторожно ступая по свежевымытым полам, Тина еще и еще раз обходила свое творение, наслаждаясь последней тишиной. Через несколько минут ее детище наполнится шумом, топотом, воплями детей, голосами взрослых, грохотом сдвигаемой мебели. Переезд был назначен на сегодня, и теперь вся семья и прислуга ждали только ее команды, чтобы перебраться в новое жилище. Но Тина не спешила отдать распоряжение. Момент вселения, появления в доме людей всегда был для нее мучительно неприятен.
Архитектор не только по профессии, но и по душевному призванию, Тина относилась к своей работе с тем благоговением, с каким, наверное, древние зодчие возводили храмы Зевса или Афины. В том, как появлялись на свет дома, она ощущала что-то мистическое. Вот из ничего, из пустоты, из воздуха возникает идея, обдумывается, обкатывается, рассматривается с разных сторон, потом воплощается на бумаге, превращаясь в эскиз. Пока еще это не дом, но уже его душа, зародыш, крошечный эмбрион, который может вырасти и развиться в живое существо. Затем следует долгая и кропотливая работа над проектом – данные, чертежи, расчеты... Потом строительство, постепенное движение от закладки фундамента и возведения стен к кровле и отделке. Идея воплощается на глазах, становится осязаемой, реальной, а душа дома, раньше витавшая где-то в эмпиреях, получает материальную оболочку. И пока дом создается, она живет собственной непонятной жизнью, ощутить которую дано лишь немногим посвященным. Но люди, которым не терпится вселиться в дом, и знать ничего не хотят о его душе. Они торопятся набить его инородными вещами, заполнить своей суетой, начинить чуждой ему энергетикой – и тем самым навсегда убить собственный мир дома, его живую душу. И каждый раз, когда Тина сдавала работу заказчику, она чувствовала себя Авраамом, приносящим своего сына в жертву.