Эдуард прекрасно понимал, что ему необходимо одержать победу над своими противниками на поле боя, и продолжал преследовать ланкастерцев, которые пытались скрыть свой маршрут. 2 мая армия Маргариты покинула Бристоль и "шла всю ту ночь" через Беркли в сторону Глостера, где надеялась переправиться через реку Северн. Обман сработал бы, если бы Эдуард не узнал об этом рано утром через своих разведчиков и не отправил гонца с приказом губернатору Глостера Ричарду Бошану отказать ланкастерцам во въезде в город, что тот и сделал 3 мая в десять часов утра. Не имея времени для осады города, Маргарита, Бофорты и остальные командиры их армии решили двигаться к следующему городу с мостом через реку — Тьюксбери. Они прибыли туда около четырех часов дня, закончив изнурительный сорокапятимильный переход по жаре без "какого-либо хорошего отдыха". В то время как конные воины "были в полном порядке, как и их лошади", пехотинцы, которые составляли большую часть войска, были совершенно измотаны и не могли идти дальше. Поскольку преследующий их Эдуард был на подходе, было принято решение, вероятно, с подачи Бофорта, остановиться и готовиться к неизбежному сражению[713].
Теперь и для Эдмунда Бофорта настала очередь готовить свою армию к противостоянию с наступающими силами йоркистов, как это ранее делали его отец и старший брат. Он занял сильную оборонительную позицию возле аббатства Тьюксбери, за которым протекала река Эйвон, а впереди была местность разделенная живыми изгородями, лесами, насыпями. По словам автора The Arrivall, это было "очень неудобное для атаки место, к которому трудно было подойти", что говорит о том, что Эдмунд мудро выбрал позицию. Утром в субботу, 4 мая, подошла и армия Эдуарда со множеством демонстративно поднятых боевых штандартов. В ответ ланкастерцы подняли свои, а над головами Эдмунда и Джона Бофортов вызывающе развевалось знамя с изображением порткулисы[714]. Маргарита удалилась в местный монастырь, а ее семнадцатилетний сын остался на поле боя для своей первой битвы, которая должна была определить не только его судьбу, но и судьбы собравшихся вокруг него солдат, включая Бофортов.
Ланкастерцы разделили свою армию на три баталии: правой командовал Эдмунд Бофорт, центральной — барон Джон Венлок (или Уэнлок) и принц Эдуард, а левой — граф Девон. Верность барона Венлока была сомнительной, так как будучи ранее сторонником йоркистов, он в 1467 году получил в свое владение часть имущества Бофортов, но после того как его лишили должности лейтенанта Кале переметнулся к ланкастерцам.
Королевскую армию возглавляли сам Эдуард IV, его младший брат герцог Глостер и барон Уильям Гастингс, а также герцоги Кларенс и Норфолк. Поскольку сильная оборонительная позиция ланкастерцев не позволяла предпринять лобовую атаку, Глостер использовал своих лучников, которые выпустили "шквал стрел", а затем артиллерию "сильно проредившую" ряды врага. Этот ливень стрел и артиллерийских снарядов, возможно, побудил Эдмунда Бофорта к следующему шагу. Автор The Arrivall сообщает:
Эдмунд, называвший себя герцогом Сомерсетом, в тот день был сильно раздражен тем, что его люди понесли большие потери от пушечных ядер и стрел лучников и поэтому повел по крайней мере часть своих соратников через некие проходы, чтобы напасть на людей короля Эдуарда стоящих слева. Но люди короля хоть и застигнутые врасплох, стойко отбивались засев среди живых изгородей и насыпей[715].
Неясно, была ли яростная атака Эдмунда порождена отчаянием, смелостью или самоуверенностью. Возможно, это было даже сочетанием всех трех факторов. Писавший позже Эдвард Холл считал этот шаг "скорее смелым, чем осмотрительным"[716]. Решение оставить оборонительную позицию, несомненно, было рискованным маневром, и Эдуард IV "с мужеством набросился" на людей Эдмунда, "и с большим рвением" заставил их вернуться на холм, дав вступить в дело отряду Глостера, который ринулся в бой с безудержной свирепостью. Здесь проявило себя тактическое мастерство Эдуарда, который перед битвой оставил в резерве, в лесу в четверти мили от поля боя, две сотни конных латников. Осознав "хорошую возможность проявить себя", они "все разом ударили на герцога Сомерсета". Уже отступавшие Эдмунд и его солдаты, были "сильно обескуражены", когда столкнулись со свежими войсками, и в панике побежали, некоторые из них вернулись за изгороди и насыпи, а другие — на близлежащий луг. Большинство из бегущих были перебиты прежде, чем смогли добраться до безопасного места, и их кровь окрасила землю на месте их гибели. Паника быстро распространилась среди остальных солдат ланкастерцев, и их сопротивление рухнуло. Битва как состязание военачальников закончилась, и началась настоящая резня[717].