Ричард милостью Божьей, король Англии и Франции и повелитель Ирландии, нашим самым дорогим кузенам, благородным мужчинам рыцарю Джону, клирику Генри, благородному Томасу, и нашей возлюбленной благородной даме Джоанне Бофорт, самым дорогим родственникам нашего дяди благородного Джона, герцога Ланкастера, шлет приветствие и благосклонность нашего королевского величества. Размышляя о том, как непрерывно и с какими почестями нас одаривает весьма полезная и искренняя привязанность нашего вышеупомянутого дяди и мудрость его советов, мы считаем должным и уместным, чтобы ради его заслуг и в созерцании его благосклонности, мы должны обогатить вас (которые от природы наделены большой честностью и порядочностью в жизни и поведении, происходят от королевской крови и по божественному дару украшены многими добродетелями) силой нашей королевской прерогативы благосклонности и милости.
Первая часть хартии посвящена моральным качествам и образцовому поведению четверки Бофортов, что дает редкое представление о их характерах на данном этапе их жизни. Если король Ричард был ответственен за текст грамоты, то он, очевидно, считал своих кузенов достойными его благосклонности. Вторая часть документа была посвящена конкретным последствиям узаконивания. В ней четко оговаривалось, что Бофорты теперь имеют право приобретать любые маноры, занимать любые должности и наследовать любые титулы, как если бы они были рождены в законном браке:
Таким образом, уступая просьбам нашего дяди, вашего отца, мы, в полноте нашей королевской власти и с согласия Парламента, в соответствии с положениями этих подарков уполномочиваем вас, которые, как утверждается, страдают от отсутствия права рождения, (несмотря на этот недостаток, который и его качества, как мы полагаем, достаточно выражены в этих подарках) быть поднятыми, выдвинутыми, избранными, принятыми и допущенными ко всем почестям, достоинствам, преобладаниям, сословий, степеней и должностей, общественных и частных, как вечных, так и временных, феодальных и благородных, под какими бы именами они ни обозначались, будь то герцогства, княжества, графства, баронства или другие пожалования, и зависят ли они от нас или удерживаются нами опосредованно, и получать, сохранять, носить и осуществлять их так же свободно и законно, как если бы вы были рождены в законном браке, и вы и каждый из вас восстанавливаете и узакониваете их: любые статуты или обычаи нашего королевства Англии, сделанные или соблюдаемые в противоположном направлении (которые мы считаем выраженными в настоящем документе), несмотря ни на что[73].
С момента роспуска Парламента 12 февраля 1397 года Джон Гонт установил, насколько это позволяло церковное или гражданское право, законность своего потомства, Бофортов. Ни один человек в Англии не мог аннулировать, опровергнуть или оспорить решение Папы или Парламента. Отныне Бофорты должны были считаться полноправными членами английской королевской семьи. И этот статус они намеревались использовать с пользой для себя.
4.
Маркиз, епископ и графиня
1397–1399 гг.
Получив официальное признание как члены королевской семьи, подтвержденное как каноническим, так и общим правом, Бофорты освободились от оков внебрачного рождения. Судьбы четверки больше не зависели от благосклонности их стареющего отца; теперь они могли самостоятельно получать титулы, должности и имущество. Что особенно важно, они также имели право передавать свои приобретения будущим потомкам. Акт о узаконивании действительно стал моментом, когда Бофорты появились на английской политической сцене как сила, с которой нужно считаться.
10 февраля 1397 года, на следующий день после принятия акта, Джон Бофорт стал графом Сомерсетом во время пышной церемонии, в ходе которой король лично возвел своего кузена в графы, "опоясав его мечом"[74], ― ритуал прикрепления титула нового графа к его персоне. Король также взял на себя покупку нового бархатного плаща на плечах Джона, что означало, что новая власть графа исходила исключительно от его государя и ни от какой другой власти. До этого графство Сомерсет было учреждено в Англии лишь однажды, и даже тогда его использование вызывало споры. В 1141 году Уильям де Мойон (Моэн) из Данстера был возведен в графство императрицей Матильдой за помощь в войне за английскую корону против Стефана де Блуа, но после того, как последний вышел из конфликта победителем, титул де Мойона остался непризнанным и был возрожден лишь в 1397 году.