16 сентября 1400 года Глиндур и его валлийские сторонники предприняли неожиданное нападение на лорда Грея, сожгли поместья барона и фактически объявили войну Генриху IV. Армия Глиндура, принявшего титул принца Уэльского, пронеслась по валлийской сельской местности, а местечковое восстание быстро переросло в ожесточенную национальную войну за независимость. Частный земельный спор между двумя англо-валлийскими лордами превратился в катастрофическую территориальную войну между Уэльсом и Англией, последствия которой будут ощущаться на протяжении многих поколений.
Когда Генрих IV узнал, что валлийцы "подняли мятеж и захватили много замков", он "собрал цвет своего войска и двинулся с ним в северный Уэльс"[156]. Это была вторая кампания за короткое время, в которой Бофорты сопровождали своего единокровного брата, двинувшегося из Шрусбери в северный Уэльс с целью демонстрации военной силы, которая мало чего достигла и не смогла умерить пламенную решимость валлийцев. Однако для Бофортов это была еще одна возможность доказать свои способности и утвердить свое положение в непосредственном окружении государя.
Вскоре после начала кампании Глиндур был официально лишен своих владений и осужден в Англии как мятежник. 8 ноября 1400 года конфискованные земли были переданы Сомерсету, в результате чего Джон теоретически получил значительные земельные владения по всему Уэльсу. В тот же день граф получил и земли недавно умершего Роберта Харрингтона, а также земли Елизаветы, леди Доудли, также недавно ушедшей из жизни[157].
25 ноября Сомерсет снова воспользовался последствиями Богоявленского заговора, получив в дар две кровати с перинами и подушками, принадлежавшие Джону Холланду, графу Хантингдону. Пять дней спустя было зарегистрировано еще одно пожалование двух кроватей, хотя неясно, связано ли оно с предыдущим или было отдельным подарком. Во втором документе кровати подробно описаны: одна из них была снабжена балдахином, вышитым гербом Англии, а вторая — тремя занавесками из красного шелка гобеленом с десятью красными полосами. Также в комплект входили десять подушек из красной ткани с золотом, десять подушек из красного бархата и десять подушек из белой ткани с золотом[158]. Это, безусловно, была в высшей степени роскошная кровать, и остается только гадать, в каком из своих замков или домов граф ее установил.
Томас Бофорт также извлек выгоду из затянувшихся последствий Богоявленского заговора: 10 февраля 1401 года он получил дорогое аррасское сукно, принадлежавшее Джону де Монтегю, казненному графу Солсбери,[159] а 21 июля Томас и его старший брат Сомерсет, по приказу короля, получили от Джона Сваледейла из Лондона доспехи, первоначально принадлежавшие графу Хантингдону. Сомерсет получил пару кирас и пару миланских vambraces, или наручей, а Томас — две бригандины[160].
Процветание Бофортов продолжалось и во второй год правления их брата и отчасти объяснялось относительной неопытностью и юным возрастом других представителей знати. В 1401 году лишенные наследства сыновья тех, кто участвовал в Богоявленском заговоре, были молоды и не представляли особой угрозы для возвышения Бофортов. Сыну Хантингдона Томасу Холланду было всего шесть лет, а Томасу Солсбери — около тринадцати. Ричарду, наследнику Томаса ле Диспенсера, было пять, и хотя шестнадцатилетний сын Томаса Моубрея унаследовал графства Норфолк и Ноттингем, он не был готов к политической роли. Томасу ФицАлану, графу Арунделу и графу Суррею, было всего двадцать, а Ричарду Бошану, 13-му графу Уорику, — девятнадцать. Высшее дворянство было истощено и разобщено, что позволило Бофортам процветать без какой-либо значительной оппозиции. Они оказались в нужном месте в нужное время и, что особенно важно, в их венах текла нужная кровь.
Король также привлекал их для решения дипломатических вопросов. После смерти Ричарда II судьба его молодой вдовы Изабеллы Французской, свергнутой с поста королевы и лишенной статуса, была неопределенной. В конце концов Генрих IV договорился о ее возвращении во Францию, и Джон Бофорт был назначен сопровождать ее во время переезда, выступая в качестве официального представителя английской короны. Сомерсету помогали Томас Перси, граф Вустер, епископы Херефордский и Даремский, а также огромная свита из рыцарей, дам, оруженосцев, пажей и служанок. Вся эта пышная компания покинула Англию 28 июля 1401 года и официально передала Изабеллу французам в Лелингеме, небольшой деревушке к югу от Кале[161].