Эксетер никогда не подводил своего племянника и был вознагражден за свою усердную службу возведением в герцоги. Несмотря на смерть своего государя, герцог теперь должен был продолжать служить и одновременно присматривать за единственным наследником короля. Очевидно, что Эксетер обладал определенными качествами, которые нравились королю, когда тот рассматривал, кто из его дворян наиболее соответствует его собственному представлению о том, как должен воспитываться его сын, оставшийся без отца. Герцог был нравственным, набожным и мужественным человеком, достойным представителем дома Ланкастеров, и было очевидно, что он станет идеальным опекуном для молодого короля.
На епископа Бофорта, одного из четырех главных исполнителей завещания короля, к тому же обладавшего несомненными административными талантами, была возложена незавидная задача уладить финансовые дела племянника, на что церковнику потребовалось почти двадцать лет. Епископ также должен был построить в Вестминстерском аббатстве капеллу вокруг запланированной гробницы короля, которая должна была быть возведена к востоку от капеллы святого Эдуарда Исповедника и создана из камня, привезенного из города Кан в Нормандии. Хотя строительство гробницы было завершено в 1431 году, к возведению капеллы приступили только в 1438 году, возможно, из-за постоянных финансовых трудностей королевской казны. Тем не менее строительство было завершено в 1450 году, через несколько лет после смерти епископа, и, хоть и с запозданием, но капелла стала долговечным памятником великому победителю при Азенкуре.
Бофорты уже однажды были вынуждены приспосабливаться к новым условиям после смерти короля; в том случае, когда в 1413 году их племянник стал Генрихом V, Генри и Томас Бофорты уже установили тесные отношения с новым монархом в предыдущие годы и смогли использовать это в своих интересах впоследствии. Они добились благосклонности, титулов и богатства благодаря заслугам, которые были признаны и вознаграждены. Ситуация, в которой они оказались в конце 1422 года, была совершенно иной.
Новому королю было меньше года, и его собственные дяди, герцоги Бедфорд и Глостер, боролись за власть, оттесняя Бофортов на второй план. О личных отношениях с младенцем-королем не могло быть и речи, поэтому братьям нужно было вести политику на своих условиях, если они хотели сохранить свой выдающийся статус двух самых влиятельных людей Англии. Генри и Томасу Бофортам было около сорока семи и сорока пяти лет соответственно, они были одними из самых опытных политиков в королевстве, и хотя старые друзья покойного короля все чаще отходили на второй план, Бофорты пока не собирались уходить в прошлое.
14.
Великий раздор
1422–1426 гг.
Хотя король-ребенок для средневековой Англии не был редкостью, более ранние случаи, когда на английский престол вступал несовершеннолетний, часто приводили к периоду политических и социальных волнений. Генрих III, Эдуард III и Ричард II унаследовали корону в несовершеннолетнем возрасте и столкнулись с различными проблемами в начале своего правления. Несовершеннолетие Генриха VI не должно было стать исключением.
Генриху VI было всего девять месяцев, когда он стал королем, и Англия столкнулась с двумя десятилетиями коллегиального правления — достаточным временем для того, чтобы различные советники могли побороться за власть в вакууме, образовавшемся из-за отсутствия взрослого короля. Это был вакуум, в котором Бофорты были полны решимости навязать себя, играя важную роль в английской политике с начала века. Эта позиция привела Генри Бофорта, в частности, к прямому конфликту с его гордым племянником Хамфри, герцогом Глостером.
Первый Парламент третьего ланкастерского короля открылся всего через два дня после похорон его отца, и напряжение между епископом Бофортом и герцогом Глостером вскоре стало очевидным. Честолюбивый герцог считал, что ему доверили общее управление Англией, в то время как его брат Бедфорд представлял интересы Ланкастеров во Франции, и поэтому Глостер, образованный, но менее тактичный, чем его брат, рассчитывал править Англией в качестве регента без вмешательства кого-либо другого. Однако он не учел яростной оппозиции Парламента, который не собирался позволить Хамфри взять на себя управление без его участия.