Карл VII передал молодого графа под опеку Марии, супруги Иоанна, герцога Бурбонского, который сам находился в неволе, попав в плен в битве при Азенкуре в 1415 году. Было очевидно, что герцогиня, которая была матерью и другого пленника, Карла, графа д'Э, использует Сомерсета, чтобы попытаться договориться об освобождении своего мужа, и в 1427 году обе стороны предприняли одну согласованную попытку. 27 марта герцог Бурбонский подписал петицию с просьбой об освобождении Джона и Томаса Бофортов, а в ответ братья направили в ноябрьский Парламент обращение к Глостеру и Совету с просьбой освободить французского герцога[375]. Ни одно из обращений не увенчалось успехом, вероятно, из-за предсмертного распоряжения Генриха V, запретившего освобождать французских пленников до достижения его сыном совершеннолетия. Это распоряжение оставляло братьев Бофорт в плену еще как минимум на десятилетие, что, должно быть, особенно расстраивало Сомерсета, который официально вступил в полное владение землями своего отца 24 сентября 1425 года после того, как его совершеннолетие было объявлено в Совете[376]. Еще один акт от 6 июня 1427 года также даровал графу некоторые земли, ранее принадлежавшие его дяде Эксетеру, что стало твердым признанием его статуса старшего наследника Бофорта[377]. Таким образом, Сомерсета, после освобождения, ожидало значительное наследство, но пока этот день не наступил, оно оставалось под опекой его матери Маргариты Холланд.
Участие Эдмунда Бофорта в последней кампании Бедфорда не могло радовать Маргариту, если учесть, что ее семья и так была разорена французскими войнами. В случае если с кем-то из пленных сыновей герцогини что-то случится, то все будущее династии Бофортов ляжет исключительно на плечи Эдмунда. Его пленение, или еще что похуже, было немыслимо. Тем не менее Эдмунд не мог рассчитывать на значительное наследство, и, как и многим англичанам до него, включая его отца Джона и дядю Томаса, именно служба во Франции давала возможность получить земли, титулы и почести.
Конечно, у отъезда Эдмунда во Францию в 1427 году могла быть и другая причина, например его предполагаемая близость к матери короля, королеве Екатерине. Слухи о романе между молодой вдовой и начинающим военачальником встревожили герцога Глостера, нервничавшего из-за возможности того, что возможный отчим Бофорт может оказывать бесконтрольное влияние на юного короля. На момент отъезда Эдмунда Екатерина было всего двадцать шесть лет, и она по-прежнему была способна рожать детей, что доказали ее последующие отпрыски. Любой возможный брак между матерью короля и племянником кардинала Бофорта был для Глостера политической катастрофой, и в ответ он проследил за принятием парламентского акта, запрещающего Екатерина выходить замуж без прямого разрешения короля.
Закон, утвержденный Парламентом, заседавшим с октября 1427 по март 1428 года, гласил: "Ни один человек не должен заключать брачный контракт и жениться на любой английской королеве без специального разрешения или согласия короля", и добавлял, что любой, кто нарушит закон, сделает это "под страхом потери всего своего имущества и земель"[378]. Поскольку королю было всего шесть лет, Екатерина фактически была лишена права на брак еще лет на десять, что, предположительно, сводило на нет все намерения Эдмунда сделать вдовствующую королеву своей супругой. Как бы то ни было, Екатерина не обратила внимания на репрессивный закон, так как вскоре вышла замуж за валлийца по имени Оуэн Тюдор и до своей смерти в 1437 году, родила ему четверых детей.
Интересно отметить, что старший сын от брака Екатерины и Оуэна, родившийся, вероятно, между 1428 и 1430 годами, был окрещен Эдмундом, что дало повод для предположений, что его отцом был не Тюдор, а скорее Эдмунд Бофорт. Это весьма спорно, так как, кроме слухов, нет никаких достоверных доказательств того, что Эдмунд и Екатерина состояли в физической близости. И хотя первый ребенок Тюдоров действительно был окрещен Эдмундом, этому могут быть различные объяснения — возможно, Эдмунд Бофорт был крестным отцом мальчика, или имя было дано в честь Святого Эдмунда Мученика, особенно если рождение произошло в день праздника этого святого 20 ноября. Следует также отметить, что место рождения ребенка — город Мач-Хэдхэм в Хартфордшире — находился менее чем в пятидесяти милях от Бури-Сент-Эдмундс, где располагалась гробница Святого Эдмунда.
378
Griffiths, R.A., Queen Katherine of Valois and a Missing Statute of the Realm in King and Country: England and Wales in the Fifteenth Century (1991) p. 109