В рамках достигнутого соглашения Генри был вынужден отправиться на север, чтобы как-то поправить ухудшающиеся отношения Совета с Яковом I Шотландским, который упорно не желал выполнять условия своего освобождения. Шотландский король, муж племянницы кардинала, неоднократно просрочивал выплаты денег своего выкупа, назначенного за его освобождение в 1424 году, и, что еще более тревожно, недавно вступил в переговоры с Карлом VII. Яков планировал, что его старшая дочь Маргарита, Бофорт по крови, будет выдана замуж за наследника французского короля, принца Людовика. Это имело бы катастрофические последствия для Англии, которая столкнулась с опасной перспективой потерять мирный договор с Шотландией, с одной стороны, и наблюдать, как король-соперник во Франции получает международное признание своего статуса, с другой.
Кардинал официально получивший свое поручение 10 февраля 1429 года, встретился с Яковом в городке Колдингем на шотландской границе. Генри в его поездке сопровождали северные епископы Дарема и Карлайла, а также Генри Перси, 2-й граф Нортумберленд и муж еще одной племянницы кардинала[390]. Во время переговоров Бофорт проявил себя с самой лучшей стороны, и шотландский король пообещал не вступать в союз с французами, заявив, что в будущем будет соблюдать условия своего договора с Англией. Генри сделал то, что от него требовалось.
К концу марта 1429 года Генри, вероятно, утомленный своими путешествиями, снова вернулся в Лондон и надеялся наконец-то сосредоточиться на наборе солдат для крестового похода. Однако 17 апреля ему был нанесен непредвиденный удар, когда Совет, науськанный Глостером, заявил, что намерен запретить кардиналу выполнять его традиционную роль в ежегодных празднествах в честь Дня Святого Георгия. Несмотря на свое возведение в сан кардинала, Генри, по особому распоряжению Папы, сохранил за собой епископство Винчестерское, и это не только давало ему право выступать на церемонии в качестве епископа, но и место в Совете. Попытка Генри заявить об одном своем традиционном праве вызвала опасения, что это побудит кардинала потребовать свое место в правительстве, чего он до сих пор не делал. Именно эта возможность, вероятно, и послужила причиной его исключения из церемонии. Разгневанный Генри, на следующий день, выступил с протестом против этого решения, но не смог отменить вердикт Совета[391]. Это был еще один унизительный эпизод для кардинала и явный признак того, что Глостер остается главенствующей политической фигурой в Англии, а положение Генри весьма непрочно.
В конце концов, амбициозные планы кардинала относительно крестового похода были похоронены в тот момент, когда французская девушка-крестьянка по имени Жанна прибыла в Орлеан, чтобы снять английскую осаду, и это событие изменило судьбу Карла VII в его ожесточенной войне с Бедфордом. Ставшая известной в истории как Жанна д'Арк, дочь крестьянина из Домреми утверждала, что она получила миссию от Бога, чтобы помочь Карлу изгнать англичан из Франции и вновь завоевать королевство для дома Валуа. Карл находился в отчаянном положении, с трудом сдерживая наступление Бедфорда, и, учитывая перспективу потери в ближайшем будущем Орлеана, он счел, что ему нечего терять, и предоставил Жанне собранные отовсюду войска. Это решение оказалось судьбоносным.
Жанна прибыла в Орлеан 29 апреля 1429 года, и сразу развела бурную деятельность, застав врасплох как англичан, так и французов. Она воодушевила войска и обнадежила измотанных осадой горожан, пообещав, что "издаст боевой клич, который запомнится навеки"[392], если англичане немедленно не покинут Францию. К 8 мая, потерпевшая несколько поражений английская армия, была вынуждена отступить, положив бесславный конец своей шестимесячной кампании, сорванной в течение недели всего лишь девочкой-подростком. Взятие Орлеана имело решающее значение для плана Бедфорда по продвижению на юго-восток арманьякской Франции — последней части королевства, которая не находилась под английским контролем. Освобождение Орлеана от осады дало Карлу новую надежду на то, что он еще сможет вернуть корону своего отца, и стало поворотным моментом в заключительной фазе Столетней войны.