Коронация Карла в Реймсе, традиционном месте проведения подобных церемоний на протяжении более шестисот лет, стала тяжелым психологическим ударом для англичан и побудила Бедфорда приступить к реализации планов по проведению коронации своего племянника. Первым шагом была коронация Генриха VI в Англии, и в конце октября 1429 года кардинал снова вернулся в Лондон, чтобы присутствовать на коронации своего внучатого племянника 5 ноября. Хотя Бофорту была оказана честь провести мессу в Вестминстерском аббатстве, именно его старый противник архиепископ Чичеле взял на себя ответственность за коронацию, несомненно, к большому разочарованию гордого кардинала. Генри сидел "в кресле по правую руку от короля" на вечернем пиру, но не принимал никакого другого участия в торжествах[398].
Однако коронация и его готовность поддержать Бедфорда во Франции означали формальное возвращение кардинала на английскую политическую сцену, и 18 декабря он был вновь принят в Совет, через три с половиной года после того, как отказался от поста канцлера. Хотя его назначение было во многом связано с недавними событиями, были также отмечены его родственные связи с королем, длительный опыт служения короне и опытность в управлении, но было отмечено, что Генри не может участвовать в заседаниях Совета, связанных с вопросами, касающимися Святого Престола[399]. Два дня спустя Парламент предоставил королю двойную субсидию на ведение войны, причем в преамбуле было четко указано, что это сделано по "особой рекомендации праведного отца во Христе владыки Генри с божественного позволения кардинала-священника Святого Евсевия, обычно называемого кардиналом Англии"[400].
Такой поворот в отношениях резко контрастировал с непопулярностью Генри в Совете и Палате Общин всего несколькими годами ранее. Возможно, и члены Совета и парламентарии, все еще возмущались спорным статусом кардинала в качестве папского легата, но было очевидно, что его личная преданность Англии и династии Ланкастеров вызывает нескрываемое уважение.
Короновав и помазав Генриха VI королем Англии, Совет и кардинал стали приводить в действие план Бедфорда по поездке юного короля за Ла-Манш, чтобы короновать его королем Франции. Первой задачей было обезопасить Нормандию от вторжения сторонников Карла VII, и для пополнения испытывающей трудности армии Бедфорда было собрано еще 5.000 солдат. Расходы на жалование для такого количества людей оказались не по силам Совету, поэтому было привлечено несколько займов, самый крупный из которых, в 8.333 фунта стерлингов, предоставил кардинал Бофорт[401].
Генри, который годом ранее доказал свое умение вести переговоры с королем Шотландии, также был отправлен, в феврале 1430 года, на континент, чтобы обеспечить поддержку от герцога Бургундского. С одной стороны, герцог Филипп все еще имел обиду на Карла VII за убийство его отца в 1419 году и был шурином Бедфорда через брак последнего с Анной Бургундской; кроме того, ему нужно было решать экономические проблемы во Фландрии и учитывать выгодные преимущества дружбы с Англией. С другой стороны, герцог был вынужден всерьез задуматься над предложениями мира, которые он получал от Карла, тем более что стало очевидно, что ситуация оборачивается против англичан, а бургундские земли все больше подвергаются угрозе со стороны французских войск.
К счастью для англичан, кардинал был очень убедительным переговорщиком своего времени и, опираясь на свои давние отношения с Бургундией, убедил колеблющегося герцога остаться в союзе с Англией в обозримом будущем. Выбор герцога Бургундии в конечном итоге зависел от того, кого он хочет видеть королем Франции, арманьяка, ответственного за смерть его отца, или далекого и несовершеннолетнего английского короля. Стоимость соглашения с Англией составляла 12.500 марок, и эту сумму кардинал должным образом передал Филиппу лично, в Лилле, в марте. Поскольку это была та же сумма, которую Генри ранее обещал королю, он, по сути, лично финансировал союз с бургундцами. Если дипломатический опыт кардинала и не был оценен Советом во главе с Глостером, то его богатство — точно.