– Акав? – Киэн обхватывает ее лицо крупными ладонями, похожими на лапы зверя.
– Они тоже видели. – Она проводит пальцами по лбу, задевая щетину, темнеющую на выбритой голове.
В памяти всплывают слова, сказанные Лорканом во время нашего путешествия, о том, что Бронвен заключила с шаббинами сделку: в обмен на видение будущего они смогут видеть ее настоящее.
От мысли, что обитатели розового острова шпионят за нами, у меня по всему телу пробегают мурашки.
– Вы знаете, кто смотрел? – спрашиваю я.
Ее взгляд впивается в глаза Киэна, и между ними словно происходит безмолвный диалог. Спустя почти целую минуту она отвечает:
– Нет.
Не слишком ли долго она думала?
Киэн проводит ладонями по лицу своей пары, затем смотрит на Лоркана, который наполняет воздух между нами клубами черного дыма.
– Киэн, созови Шуркау. – Король воронов разворачивается, но не спешит прямиком в темный коридор. Его взгляд скользит по моему запрокинутому лицу, прежде чем опуститься на камень у моих ног.
Он приседает, и сердце у меня с визгом замирает. Подцепив сложенную записку двумя пальцами, он ее поднимает.
Я жду, что он прочтет послание, или конфискует, или… даже не знаю, проглотит? Однако он просто держит бумажку в вытянутой руке.
Я не шевелюсь. Тогда Лоркан обхватывает мое запястье пальцами – прохладными и мягкими, как его дым, – и вкладывает записку мне в ладонь.
Даже не заглянешь?
Он сжимает мои пальцы поверх записки так нежно, будто они стеклянные.
Я тебе доверяю.
Вот только Король воронов не доверяет никому.
Он кидается вперед по освещенному факелами коридору и сливается с тенями.
– С каких это пор? – кричу ему вслед.
Даже не оглянувшись, он отвечает:
– С тех пор, как ты вошла в мою спальню нагая и сказала, что не можешь причинить мне вреда. Я решил поверить твоим словам, Биокин.
Жар ползет вверх по ключицам, заливает шею и перебегает на щеки.
То было не по-настоящему!
Я жду в ответ привычную колкость, сочащуюся его обычным бархатистым ядом, но получаю лишь пронзительную тишину. Когда я оборачиваюсь, Бронвен и Киэна уже нет. Я осталась одна.
Одна, с запиской Энтони в руке.
Что подразумевал Лоркан?
Он доверяет мне в том, что я не прочитаю записку, или в том, что сама расскажу ему о содержимом?
Комкая бумагу в кулаке, я возвращаюсь в свою спальню-клетку, пальцы на ногах уже онемели на ледяном полу.
Лету полагалось бы нагреть Небесное Королевство, однако из-за высоты и узких окон бледно-серый камень не прогревается.
Когда я подхожу к своей двери, она распахивается как под воздействием волшебства – вот только не волшебства, а голого по пояс Феба.
– Я иду искать еду.
А я ожидала застать его под горой одеял.
– Еду или Коннора?
– Если повезет, то обоих. – Он озорно подмигивает, отчего я качаю головой, но также улыбаюсь, чего не делала слишком давно.
– Эй, Фебс!
– Да, Пиколина?
– Спасибо, что остался. Даже если только ради еды.
Он усмехается.
– Я остался ради тебя. Еду можно найти где угодно.
– Захватишь и мне?
– Может, тебя это удивит, но я не хочу превратиться в евнуха.
– Э-э, чего?
– Не хочу потерять фамильное достоинство. То есть, если так подумать, то мое достоинство, поскольку…
– Я знаю, что значит «евнух», но с чего тебя кастрируют, если ты принесешь мне еду?
– Ой! Я думал, под «едой» мы подразумеваем Коннора.
Я смеюсь.
– Может, тебя это удивит, – говорю в свою очередь, – но я вовсе не на тройничок намекала, мелкий ты развратник!
Феб широко улыбается, отчего черты его красивого лица заостряются.
– Значит, только еду?
– Ага. Только еду.
– А вино?
– Никакого вина! – Я прижимаю ладонь к беспокойному животу. – Учитывая, сколько я вчера выпила, еда в желудке обязательно забродит.
Рассмеявшись лающим смехом, Феб стремительно удаляется. Когда он исчезает из виду, я закрываю дверь и подхожу к клочку окна, из которого открывается вид на Марелюче. На голубой глади покачивается деревянное судно, полностью черное. Пытаюсь разглядеть друзей, поскольку подозреваю, что корабль их, но я слишком высоко, а они слишком низко.
Записка Энтони по-прежнему у меня в кулаке. Наконец разворачиваю ее и читаю нацарапанные в ней слова.
Удивленно вскидываю брови. Это стих!
Не то чтобы я думала, будто капитан не способен слагать рифмы, просто я скорее ожидала увидеть нарисованную от руки карту с указанием слабых мест Небесного Королевства.