Раз речь шла об уборке помещений, стало быть, Эван Парнелл – связующее звено.
После секундного колебания Грейс открыла верхний ящик стола своего начальника. Она взяла первый попавшийся под руку карандаш и осторожно провела им по лежащему на столе блокноту, который Мэтт не взял с собой. К счастью, он никогда ничего не делал наполовину. Грейс без труда смогла прочесть то, что было написано на отсутствующем в блокноте листке, благодаря оставшемуся на следующей странице оттиску. Она почувствовала, как ее брови сошлись на переносице.
2201 Маунт-Дейл-Авеню.
Тот самый адрес, который она видела в записке у Эвана Парнелла сегодня утром. Что, черт возьми, находилось по этому адресу? Пожалуй, пришло время для небольшой поездки.
— Кот из дома – мыши в пляс. А вот когда босс уходит, значит, секретарша верховодит?
Грейс ахнула и покраснела, чувствуя себя так, словно ее застали за каким-то постыдным занятием. Она открыла ящик и положила блокнот в стол Мэтта. Стараясь сохранять спокойствие, Грейс привела в порядок остальную часть стола и посмотрела на мужчину.
— Нет. Совершаю свой регулярный ритуал – очередной завал разгребаю, чтобы мой босс мог хотя бы видеть свой стол.
В дверном проеме стоял Шон. На нем были обтягивающие джинсы, черная футболка и ковбойские сапоги. В будничной одежде он выглядел так восхитительно, что Грейс захотелось его съесть. Даже с другого конца комнаты она заметила его чувственный взгляд. Шон закрыл за собой дверь и направился прямо к ней. Он возвышался над ней, стоя так близко, что между их телами не осталось ни сантиметра просвета.
— Эй, я думала, ты готовишь, — Грейс понимала, что произнесла это прерывисто, чуть задыхаясь, а все потому, что Шон не давал ей достаточно свободного места, чтобы она могла дышать. Своим видом он чем-то напоминал хищника, вышедшего на охоту, который загнал свою жертву в угол и теперь готовится сделать последний бросок. Этот мужчина буквально источал сексуальное напряжение, которое ни с чем нельзя было спутать. Шон Йоханссон изголодался… по ней.
— Там все томится на медленном огне. Не волнуйся, все будет в лучшем виде. Это одно из тех блюд, для приготовления которых требуется весь день. Я думал, что приеду сюда и постараюсь уговорить тебя улизнуть со мной на послеобеденный перерыв на кофе, но, похоже, ты уже без меня успела сходить.
Пакеты. Должно быть, он увидел ее пакеты из магазинов. Грейс не могла ясно мыслить, когда его губы были так близко от ее губ. Она ощущала тепло его тела. Этот мужчина мог согреть ее в постели лучше любого одеяла. От большого тела Викинга веяло жаром, как от печи. Шон склонился над ней, глядя на нее своими пронзительными голубыми глазами, и внутри у нее разгорелся настоящий пожар, под стать ему. Откуда у него такая власть над ней? Он заставлял ее забывать обо всем.
— Я только прогулялась по магазинам с мальчиками.
Его глаза подозрительно сощурились.
— Мальчики? Я не знал, что твои сыновья приехали в город, — произнес он низким, рокочущим голосом.
Грейс покачала головой и попятилась назад, пытаясь отвоевать себе хоть немного свободного пространства. К несчастью, она наткнулась на стоящий позади нее стол. Шон обхватил руками ее бедра и крепко сжал их, давая ей понять, что ждет ответа.
— Не приехали. Я ходила с парой друзей из офиса. Они помогли мне выбрать несколько новых нарядов.
На его губах появилась едва заметная улыбка.
— Тебе захотелось выглядеть красиво, Грейс? Детка, если дело в этом, то тебе как раз надо не надевать одежду, а снимать.
Шон нащупал край юбки и задрал ее вверх. Он тут же принялся ласкать оголившуюся кожу. Грейс чувствовала его сильные руки на своем теле. Она даже не сразу заметила, что запрыгивает на стол Мэтта и обвивает талию своего Викинга ногами.
— Думаю, что именно так ты выглядишь лучше всего, — уверил ее Шон.
Грейс лучезарно улыбнулась ему.
— Я рада, но Адам считает, что я лучше всего выгляжу в зеленом и голубом. Он говорит, что мне стоит носить одежду оттенков драгоценных камней.
Шон резко убрал ладони, прервав свое долгое вызывающее исследование ее бедер. Он уперся руками в бока.
— Адам?
— Да, Адам, из отдела продаж. Ты познакомился с ним в пабе «У О'Хагена» пару дней назад. Если он тебе не нравится, то лучше начинай привыкать к нему, потому что мы с ним друзья. Адам мой друг, и его бойфренд Джейк тоже.
Она сделала особый акцент на слове «бойфренд», чтобы Шон понял, что у него нет причин ревновать. Сам факт того, что этот великолепный мужчина немного приревновал ее, заставило сердце Грейс биться чаще. Она взяла его лицо в свои ладони, поглаживая щеки.
— Так что не расстраивайся, когда я буду ходить с ними по магазинам. И потом, если бы я взяла тебя с собой, держу пари, ты бы не стал мне помогать в примерочной, как это делает Адам. Ты бы наверняка все время спрашивал, когда мы сможем вернуться домой.
У него отвисла челюсть. Его лицо превратилось в маску мужского негодования.
— Он был с тобой в примерочной?!
Грейс потянулась, чтобы успокаивающе погладить его. Собственно, а что тут такого особенного? Это же всего лишь Адам. Если бы примерочная была побольше, она бы и Джейка пригласила войти.
— Мне нужна была помощь с молниями.
— Лучше бы это было все, с чем он тебе помог, — процедил Шон сквозь стиснутые зубы.
Грейс рассмеялась.
— Глупенький, а с чем же еще он мог бы мне помочь? Говорю же, он – гей. Его больше интересует, как на мне сидит одежда, чем то, что находится под ней.
Шон пробормотал что-то себе под нос. Грейс не смогла разобрать ни слова, хотя и отметила, что голос его звучал резковато. Он глубоко вздохнул, и выражение лица мужчины смягчилось, стоило ему лишь податься навстречу ее объятиям.
— Послушай, малышка, мне все равно, даже если Адам ни разу в жизни не касался женщины. Я не хочу, чтобы он прикасался к той, что моя. Сделай милость, уважь мою прихоть. Я собственник по натуре. Можешь ходить по магазинам с Адамом сколько тебе угодно, но чтоб ноги его не было в той же примерочной, где и ты. Черт возьми, мы даже можем пойти на двойное свидание с этими мальчиками, если это тебя осчастливит, но твое обнаженное тело предназначено для меня, и только для меня одного.
Боже, когда он так говорил, казалось, что его интересует нечто большее, нежели просто недельная интрижка. Грейс морально готовилась к тому, что слова, которые она сейчас произнесет, обернутся для нее страданиями, но все равно ничего не могла с собой поделать. Ей нужно знать правду, какой бы горькой та ни была.
— Шон, ты говоришь так, будто настроен серьезно по отношению ко мне.
— А разве я когда-нибудь утверждал обратное?
Он слегка улыбнулся и приподнял ее голову. Шон сунул руку в карман, вытащил оттуда маленькую вещицу, а затем показал ей. Грейс с минуту рассматривала небольшой золотой кулон в виде сердечка, свисающий с золотой цепочки.
— Грейс, ты понимаешь, что это значит?
Она вроде как догадалась, но ей хотелось бы услышать это от него.
— Это подарок?
— Это нечто большее. Если бы я повел тебя в клуб, то надел бы на твою шею ошейник, чтобы другие знали, что ты принадлежишь мне. Это не традиционный ошейник, но его можно носить в течение дня. Это символ того, что ты принимаешь меня как своего Дома. Грейс, ты наденешь его?
Он почти нерешительно задал этот вопрос, отчего ее сердце невольно затрепетало. В тот момент Шон был не Домом, а просто мужчиной, который боялся, что его отвергнут. Грейс одарила его своей самой сияющей улыбкой и приподняла волосы, чтобы он мог надеть на нее кулон. Мужчина застегнул цепочку, и сердечко легло на ее кожу чуть ниже шеи. Грейс поднесла руку к подвеске, чтобы потрогать.
— Какая прелесть! Я уже влюбилась в этот кулон.
И она уже начала влюбляться в этого мужчину.
Смотрите-ка, а вот и Дом вернулся: Шон смотрел на нее с улыбкой, полной удовлетворения.
— Тебе очень идет. Так что больше никаких интимных походов по магазинам с другими мужчинами.
Услышав эти слова, Грейс сразу же распознала, что это был приказ. И, честно говоря, она бы тоже была не в восторге, если б другая женщина взялась помогать Викингу надеть брюки, независимо от того, нравятся той мужчины или нет. Грейс решила подчиниться этому правилу, хотя Шон уже нарушил свое обещание доминировать над ней только в спальне. Впрочем, такое поведение ее нисколько не удивило: он был властным мужчиной. Ей доставляло удовольствие меряться с ним силой воли.