Джеро открыл переднюю пассажирскую дверь. Автоматически я пошла назад, но он поймал меня за руку:
— Садись вперед.
Чуть не грохнулась от резкой перемены направления:
— Да? точно? А может, я лучше назад? Там прикольнее.
— Садись в машину, Эмма, — донесся из темного салона приказной рык.
Со вздохом я обошла Джеро, схватилась за ручку двери и влезла в салон. Сумку бросила на пол. Ремень безопасности придавил меня еще прежде, чем я успела как следует усесться и почувствовать кайф от мягкой кожи сиденья. На улице уже начинало пригревать солнышко, но с водительской стороны явно исходил холодок. Я даже не смотрела на Лексена. Часть меня все еще негодовала за вчерашние слезы. Он был последним, кому я бы хотела показать свою слабость.
Что-то приземлилось на мои колени и прервало мое сосредоточенное глазение в окно. От неожиданности я чуть до потолка не подпрыгнула. О боже! Это же завернутый вчерашний бутерброд! От радости даже сердечко забилось быстрее.
— Ты не доела.
Я повернулась к Лексену и с трудом удержалась, чтобы не прикоснуться к нему:
— Спасибо, — сказала я почти срывающимся голосом.
Он уже отвернулся и стал следить за дорогой, но, казалось, неловкость между нами испарилась.
Стар наклонилась ко мне:
— Лексен устроил так, что один из нас будет на каждом твоем уроке, теперь тебе нечего бояться. — Ее глаза светились от счастья.
Я улыбнулась в ответ, разворачивая бутер:
— Ты когда-нибудь ходила в школу вообще?
Она прям подпрыгнула:
— Нет, но там так круто! Вчера даже несколько фильмов про школу посмотрела! — Я закашлялась от такой бурной реакции.
— Нуу, там не совсем как в фильмах… — начала я, потом подумала и замолчала. Кто я такая, чтобы вот так рушить ее фантазии? Сама все увидит. Да и вообще, может для этих богатых ребят школьная жизнь и впрямь как кино, в котором они — те самые популярные ученики. Я только сказала, — Рада, что вы будете со мной на уроках.
Эта удивительная девочка меня внезапно обняла.
А я даже не вздрогнула. Я просто расслабилась в ее объятиях и позволил себе наслаждаться ее теплом. Это было смешно. Я понятия не имела, откуда она, какой расы, или как она перешла через портал света. Мне были симпатичны все Даркены. Ну, кроме, пожалуй, Лексена — он все еще в категории козлов.
Козел, приносящий еду и иногда предоставляющий комфорт.
Пока ехали к школе, я жадно съела бутерброд: свежий хлеб, куриная грудка, слегка подсушенные помидоры и сливочный соус песто. Ммм, вкуснятина!
Все, решено — буду богачкой. Ну, ради еды и одежды, разумеется.
Обогнали один из школьных автобусов, и я подумала о Каре: наверное сидит и думает куда я, блин, делась. Интересно, как же я ей буду объяснять свое сегодняшнее появление с Даркенами.
Пожалуй, лучше тех, кто привык держать свою жизнь в тайне, никто не поможет.
Марсил ответил первым:
— Нет, нельзя говорить ей все как есть. Конечно, есть люди знающие о нас довольно много, но лучше чтобы массы знали поменьше. Совет заботится о безопасности.
— Как вообще возможно, — спросила я, — в век интернета спрятать хоть малейший секрет?
Джеро раскатисто рассмеялся:
— Поверь, даже если какая-то информация о нас и просачивается в сеть, она тут же удаляется, прежде чем кто-то ее увидит. У нас все под контролем.
И все же, что-то попало к Майклу. Наверное, нас действительно подставили.
— Ладно, ну так все же, друзьям-то что сказать, если они спросят? — А они точно спросят.
— А так и скажи, что мы встретились на Даэлайт Кресент, познакомились и теперь лучшие друзья. — предложила Стар, пожав плечами. — Ведь это правда.
— Да, уж меня закидают вопросами о вас четверых — низшие классы любят посплетничать об элите.
— Низший класс? — удивилась Стар.
— Да, у нас тут сегрегация полным ходом. Вон, даже пропуска школьные разных цветов, чтобы точно никто не перепутал, — сказала я бесцветным голосом, помахав перед ее лицом школьным пропуском.
Она запыхтела. Я даже повернулась посмотреть, что же будет дальше.
— Надеюсь, это не твоя придумка, Лекс?
Он одарил сестру своей редкой быстрой улыбкой, той самой, что держится только мгновенье. Сердце мое забилось часто и неровно.
— Людям более понятен принцип устройства общества, где есть разные группы. Только несколько человек в школе не подчиняются такой системе. Людей не нужно дискриминировать, они сами с этим справляются.