Надо выяснить, существует ли протестное движение против таких вещей.
— Ты должна бегать. — От этого низкого голоса по всему телу опять побежали мурашки. Ну как. Как он это делал? Почему каждый раз его присутствие и голос воздействовали на меня так сильно?
Зато паниковать перестала, так что я сообразила на лице улыбку и обернулась. Твою ж мать… Ну за что? За что? Будто мало было моего влечения к нему, так теперь он был в спортивной форме… Сквозь белую рубашку отчетливо бугрились мышцы. Я запрещала себе даже краем глаза глянуть на его задницу — ибо знала, она идеальна и будет выглядеть слишком аппетитно в шортах.
— Я не бегаю, — пикнула я и скрестила руки — мурашки повсюду, еще и соски торчат. Дурацкое предательское тело! — А разве ты не в футбольной команде, а?
Он кивнул, неотрывно глядя на меня. Господи, он хорош — свалить бы его на землю, да содрать одежду…
Нет, Эмма! Он не человек! Запомни уже!
— Да, — ответил он, я даже и забыла, что задала вопрос, — Но тренер иногда заставляет нас заниматься и другими видами спорта, чтобы не терять гибкости. А основная футбольная тренировка будет во второй части урока.
Я закивала как дура. Почти все бегали, а мы с Лексеном стояли, такие, болтали. Люди оборачивались на нас, запинались и болтали. Промелькнула пара напряженных и озлобленных местных девочек-суперзвезд. Вот уж не хватало мне еще и их злить.
Дерьмо. Я побежала. И вот, десять шагов, дыхание сбилось, в груди зажгло, сердце закололо. Ничего хорошего из этого не выйдет!
Лексен расслабленно бежал рядом. Точнее, он быстро шел. Конечно, его ноги раза в два были длиннее моих. На середине первого круга, бок начал ныть.
— Думаю, нужно заняться твоей формой, — удивленно произнес он.
А вот мне было невесело. С радостью наорала бы на него, но дыхания не хватало, даже чтобы дышать.
Поэтому, молча, показала средний палец и успокоилась.
Он тупо покосился на него, пожал плечами и отвернулся. Я же осталась выживать в одиночку. К концу второго круга перешла на шаг, Лексен был впереди, но, казалось, его взгляд все еще был прикован ко мне.
Кто-то догонял, и я обернулась. К удивлению, это была Котар.
— Оставь Даркенов в покое, — перешла она к делу.
О, божечки, наконец-то меня предупредили в жесткой форме!
— Не знаю и знать тебя не хочу, — продолжила она, — Как ты втерлась им в доверие неизвестно, но не забывай — ты не одна из нас и никогда не будешь равной нам. Обязательно найдется тот, кто поставит тебя на место.
Я наклонила голову:
— К какому дому ты принадлежишь?
Она сморщилась, будто я была противной слишком близко подлетевшей мухой:
— К дому Даркен. Поверь, я не из команды Лексена.
Я смешалась:
— Ну, так если ты Даркен, значит ты родственница Лексена.
Она противно ухмыльнулась:
— Кровное родство не обязательно. Когда говорят «дом Даркен», имеют в виду дом — клан. Так что я не одной крови с теми Даркенами, рядом с которыми ты крутишься, но они часть моего клана, а я буду до последней капли крови защищать свое.
Я. Так. Запуталась.
— Слушай, я не собираюсь вам мешать. Как только разберемся с маленькой проблемкой, в которую впуталась моя семья, я тут же исчезну. Так что твое беспокойство напрасно.
Сучка. подумала я.
Ее темные глаза сузились, будто она и последнее слово услышала.
— Я наблюдаю за тобой, человек, — будто выплюнула она, и убежала, пользуясь способностью бегать, не задыхаясь.
— А я бы прислушалась. — Все замерло от темного, могильного голоса.
Я перестала изображать активную ходьбу и обернулась. На меня яростно глядела одна из коротко стриженных блондинок Империалов.
— Ты не на своем месте, — сказала она. — Не очень люблю людей. Убирайся по хорошему, — она приблизилась, и меня обдало волной черной ярости, — пока можешь, пока жива еще.
— Назад, — голос Лексена был как кнут. Я почувствовала его спиной. И, хоть и привыкла сама защищать себя, шагнула назад, под его защиту. Дело тут было не в том, что он — мужчина, а я слабенькая девочка, а в том, что я не сверхчеловек как они. Мне в их битве делать нечего.
Я буквально оперлась о его широченную грудь.
— Она под моей защитой, — довольно спокойно добавил он. — Уходи прочь, пока не нарушила перемирие. Твоему Дому в этой битве не победить.
Ее голос стал угрожающим:
— О, с какой же радостью изничтожу ваш Дом в обоих мирах. Вашей власти конец. Грядут изменения, и ничто не остановит вашу гибель.
Эх, где мое любимое скрипучее кресло и поп корн! Это же еще круче испанских сериальчиков, изредка попадавшихся мне на глаза. Но, прежде чем я успела как следует втянуться, блондинка ушла, а я вспомнила, что на кону много жизней. В том числе и моя семья.
И тут поняла, что стою прижавшись к Лексену. Да, надо отойти, но паника сковала меня. Все же я смогла развернуться, наклонила голову, чтобы лучше видеть его лицо:
— А Сара с Майклом могут быть в плену у Империалов?
Если они — плохие парни, а по-моему, такими они и были, то это вполне логичная мысль.
— Не знаю, — он казался расстроенным, — не думаю, что в их интересах заманивать вас сюда. У них совсем недавно появился новый лидер — Лаус, от него можно всякого ожидать. Что-то явно назревает. Поговорю с отцом — нужно выяснить, что у него на уме.
Я почувствовала себя такой уязвимой. Готова была признать, что до одури напугана, но не могла сказать ни слова. Нельзя поддаваться страху. Я через многое прошла, справлюсь и с этим.
В кармане Лексена пиликнул телефон. Он шагнул назад, достал его. Неподалеку раздались похожие звуки. Я оглянулась — Котар и стриженная блондинка тоже стояли с телефонами в руках.
Хм, какое странное совпадение.
Лексен был чем-то встревожен. От удивления и ужаса живот заныл, все внутри сжалось.
— Что? — спросила я и дотронулась до его руки, — Что-то случилось с Майклом и Сарой?
Он мотнул головой:
— Нет, их еще не нашли. Отец прислал сообщение, что Совет объявляет собрание всех Домов, чтобы обсудить что-то важное.
— И ты должен там быть?
Он кивнул и уставился в телефон. Я же опять подумала: где их дом? И что делать, если узнаю, что они живут не на Аляске или в Сахаре, а, в другом измерении, например?
— А что мне делать, пока вас всех не будет? — спросила я. — Вроде должно быть почти безопасно, ведь все сверхи будут на собрании, да?
На какое-то мгновенье удивление промелькнуло на его лице, а потом уступило место привычной жесткости. Он наклонился и буквально прошептал:
— Думаю, пора тебе узнать название мира, в который ты забрела. Мы называемся Даэлайтеры. И, если хочешь, можешь считать нас инопланетянами.
Инопланетяне. Ага. Я помолчала, чтобы переварить и не сойти с ума от новой информации. Ну, теперь все вставало на свои места.
— А, тогда понятно откуда такое название улицы, — прокашляла я. — Значит, вы из другого мира?
Он кивнул:
— Надмира. И ты идешь с нами.
11
Я еле поспевала за несущимся по школе Лексеном.
— Не понимаю, — задыхаясь пролепетала я. Может, и впрямь пора начать бегать? — Как я могу идти с вами, я же не Даэлайтер какой-нибудь? А как я буду дышать в вашей атмосфере? А вдруг меня раздавит притяжение?
Все мои знания биологии и физиологии говорили, что Земные условия идеальны для выживания человека, а все другие открытые планеты не подходят. Ни про какое Надмирие или как его там, я, разумеется, не слышала, ну откуда мне могут быть известны тамошние условия? Это, поди, еще и не в нашей Солнечной системе.
Привычный вспыльчивый Лексен вернулся:
— Ну, мы же как-то живем на вашей планете, да? Неужто это не означает, что для жизни нашим видам нужны похожие условия?
Ммм, как это он аккуратно и ненавязчиво назвал меня дурой.
— Ну да, но вы постоянно говорите, какие вы особенные, и как сильно отличаетесь от нас, вот я и подумала, что мое недоразвитое человеческое тельце не выживет в ваших условиях. — Я намеренно растянула последнюю часть, чтобы он понял: на самом деле я считаю их кучкой говнюков.