Мне было страшно поднять на него глаза. И перед ним долг. Я спасла ему жизнь, в то время как демон чуть не загубил мою.
В тысячный раз пожалев, что тогда свернула на чужую дорогу, и теперь согласилась помочь трехглазой собаки, я все-таки взглянула в эти хитрые и сводящие с ума зеленые омуты. Темные волосы теперь были приведены в порядок, рубашка сидела идеально, он даже успел накинуть пиджак. Ничего общего с тем умирающим и беззащитным мужчиной, которого я поцеловала.
Так, только не краснеть.
– Судя по всему да. Но вас не должно это заботить. Моей слугой Шелл завладела слабость и безответственность, из-за чего она вернулась за вами, но этого более не повториться. Час уже поздний. Вам пора домой, мисс Мия, – назвав мое имя не без доли отвращения, Лиан поднес фужер к губам и тут же его опустошил.
Да вы нервничаете, сэр. Робертс тоже посягает на отцовские запасы вина, когда к нему приходят гости из казначейства Ее Величества.
Это я заставляю его нервно стучать по столу? Почему?
– Ваша слуга обещала мне услугу, взамен на то, что я вам помогу.
Кажется, Шелл чуть слышно заскулила из-под скатерти. Хозяин дома снова перевел внимание от пустого бокала на меня.
– И что вы хотите? – подчеркнуто спокойно спросил он, хотя в глазах плясали бесы.
Я сказала то, чего и правда хотела больше всего.
– Оставьте меня в покое. И пусть Шелл еще раз проводит меня, я не покину этот лес без посторонней помощи.
Мое желание исполнилось почти мгновенно. Уже через десять минут я снова мчалась на лошади, в сопровождении белой демонической собаки.
Уже достаточно стемнело, и, если в ближайшее время меня не будет дома, можно позабыть о поездке в Лондон и о встречах с друзьями, которые я запланировала. Отчим устроит мне каникулы в обнимку с книгами и воскресными походами в церковь. Интересно, как долго мне придется молиться, чтобы замолить спасение жизни демона?
Будь я хоть чуточку религиозной, уже бы точно разбила лоб и деревянный пол местного храма, но в школе уроки богословия заменили географией и математикой, поэтому я больше верила числам и картам, чем библии. Главное только не говорить об этом матери.
– Не пейте чай того человека, мисс, – вдруг заговорила Шелл, когда мы почти подъехали к городу.
– Почему? – я замедлила лошадь, чтобы лучше ее слышать.
– Я почувствовала там запах сон-травы, которой в древности пользовались демоны, чтобы усыпить жертву и выпить из нее кровь. Не думаю, что тот человек демон, однако, будьте с ним осторожны. Я прошу прощения, что побеспокоила вас. Вы первый человек, которому мне не хочется перегрызть глотку.
Сделав сомнительный комплимент, белоснежная шелти чуть склонила длинную узкую мордочку, и убежала в сторону своего дома.
Глава третья. Хуже, чем демон.
Как я и думала, мама была в бешенстве. Ее лицо то краснело, то синело, когда она возмущалась из-за без спросу взятого коня, а потом за ночные поездки за бумагой, затянувшиеся на два часа. Я стояла на пороге собственного дома, опустив взгляд на мыски собственных запыленных туфель, и выслушивала нотации, которые, бесспорно заслужила.
Никто не заставлял меня помочь ему. Я сама решилась. Где-то глубоко в душе я чувствовала, что между мной и этими созданиями есть какая-то связь, которая точно не приведёт ни к чему хорошему. Точнее, уже привела.
– Я говорил, что ее надо было отдавать в церковную семинарию, – внес свою лепту отчим (о которой его не просили, если что), расположившийся на кресле за спиной матери, – А ты ее в частную школу. И чем там ее научили? Убегать верхом на лошади в ночь, неизвестно куда?
Это было решать не ему. Папа хотел, чтобы я выросла не очередным воплощением покорности и честолюбия, а девушкой, способной смотреть за грань таблицы умножения и мнения, что удел леди вышивать крестиком. Рита всегда доверяла мое воспитание папе, даже когда он пропал, не стала идти против его воли, и выбрала школу, которую предлагал муж.
Робертса это бесило. Как и любое упоминание об отце.
– Я прошу прощения, мама, мистер Робертс, что повела себя так безответственно, – проговорила я эту вызубренную фразу, надеясь, что сработает.
Клюнул, внезапно, отчим.
– Ладно, – он развернул газету и взял трубку, – все-таки, второй день дома, нужно освоится. Садись, попей с нами чаю, и сделаем вид, что ничего не было.
Даже маму удивил его резко сменившийся тон. Мы обменялись непонимающими взглядами, но сели на софу в гостиной и подождали, пока отчим дочитает и принесет свой чайник.
Как только он ушел на кухню, Рита отложила книгу, которую якобы внимательно читала.