- Это тот самый город, куда учиться поехать хотел? – спросил я Шера.
Тот кивнул… и вздохнул.
- Не переживай, - сказал я. – Всё к лучшему. Кто знает, чему ты сможешь научиться, побывав в других мирах.
- Вот-вот, - кивнул дядюшка Матэ. – Не раскисай, малыш, Мирон дело говорит. Так что давай, ободрись! Вечером выступаем.
- П-почему вечером? – удивлённо спросил немного успокоившийся Шер.
- Потому что перед уходом нам стоит навестить твою родню, - сказал я, поняв мысль старого мельника. - Кто «за»?
И я поднял руку. Удивительно, что со мной никто не стал спорить. Даже Кэп крыло поднял.
***
Собирались мы недолго. Дольше вырабатывали совместную для троих легенду. В конце концов решили выдать себя за родственников из одного села, пробирающихся в Шар-ан –Талир по важному делу. Строить из себя что-то высокопоставленное мы не стали. Дядюшка Матэ решил выдать себя за вдовца, мастера сапожных дел (среди его многочисленных умений было, оказывается, и такое), я стал его сыном-подмастерьем (кто бы мог подумать, что первая из профессий, полученная мной в той жизни, пригодится мне здесь!), а вот с Шером всё было сложнее. Как выразился один из героев известного советского фильма, «у него же на лбу десять классов нарисовано», в том смысле, что не слишком он был похож на сына ремесленника, даже если очень старался. Так что Шер стал сыном недавно умершей вдовой сестры дядюшки Матэ, вышедшей замуж за чиновника из благородных, но бедного, как церковная мышь. То есть, воспитание парень получил не совсем подходящее для простого человека, зато у него неожиданно открылся талант к живописи. Вот мы и идём в Шар-ан-Талир, дабы пристроить его в местную школу живописи – всё при деле будет, да и в люди может выбиться – хорошие живописцы ценятся высоко, и нам поможет потом… А пока у нас есть некоторые средства, чтобы открыть в городе небольшую мастерскую, чтобы сирота не оставался без родственного пригляда в большом городе. В общем – дело насквозь житейское.
Легенда, конечно, была довольно-таки хиленькая, но должна была прокатить. Слишком уж обычными мы казались, благодаря умелой маскировке. Дядюшка Матэ даже зелёный хохолок Кэпа перекрасил какой-то местной краской из коры дерева, после чего гордая птица Равновесия стала напоминать местных птичек… вроде наших скворцов, только крупнее, которых здешние жители часто держали, как певчих. Замотивировано это было тем, что птица принадлежала покойной матушке Шера, и дорога ему, как память.
Кэп, когда его перекрашивали, ругался на нескольких языках, включая русский, причём такого отборного мата мне в жизни не приходилось слышать, но не сопротивлялся. Так что всё прошло сравнительно мирно, и к вечеру мы были готовы… и не только к тому, чтобы уйти.
План отмщения Шеровой родне мы обговорили между собой несколько раз. Надо отдать должное Шеру – даже после такого предательства он не хотел, чтобы кто-то из его родных пострадал физически. Так что решено было обойтись без увечий и смертоубийства. А вот от незаконно присвоенных денежек следовало Шерову родню освободить, и чем скорее, тем лучше. Шеру-то денежки самому не лишние.
Надо сказать, что ночь, с точки зрения вразумления и наказания, была выбрана весьма удачная. Со дня мнимой смерти Шера прошёл уже месяц, по местным законам можно было уже полностью вступить в наследство. Деньги родителей Шера находились в местном аналоге банка, но буквально пару дней назад дядька Шера их забрал. Зачем? Всё очень просто. Семейка давно хотела перебраться в более удачное для торговли место и вступить в более высокую купеческую гильдию. С деньгами Шера это вполне можно было себе позволить, и дядюшка вместе с кузенами принялся наводить мосты в соседнем большом городе… и нашёл вполне себе удобный каменный дом с оборудованными для товаров подвалами и лавкой в первом этаже. Да и взнос гильдейский оказался не так велик.
Так что дядька Шера договорился с прежним владельцем лавки, и тот согласился подождать, но не долго. Вот и снял мужик всю наличность, включая драгоценности Шеровой матушки, едва только срок вступления в наследство подошёл. И сейчас всё это богатство находится у него в доме, ибо именно завтра он собирается в ближний город мечту свою в жизнь воплощать.
Нет, конечно, мы бы нынешней ночью так и так к нему наведались, но лучше, конечно, провернуть всё дело быстро и сорвать когти по-тихому, как выражался покойный Скокарь, светлая память его криминальной головушке, ибо ничего от него я плохого не видел, кроме хорошего.
Итак, собрались мы, тепло распрощались с женой дядюшки Матэ, его дочерьми и внучками, барахло всё на повозку, в которую впрягли торгуха, сгрузили. После этой трогательной сцены жена и дочери старого мельника исчезли в лесу, да так, словно растворились, а рыженькие девчонки уселись на повозку, чтобы отогнать её в условленное место. Возвращаться на мельницу мы не планировали.
Буквально через десяток минут закатилось местное солнышко, и стали сгущаться сумерки. В путь мы отправились налегке, дядюшка Матэ знал тайную, быструю тропу до того городишки, где жила Шерова родня. Нет, не ту, которой пользовались обычные люди. Тропу Лесных. По обычной дороге, даже на горячем тогрухе, туда несколько часов пути, а вот по тропе Лесных - всего-то полчаса или чуть больше.
Кстати, и до Шар-ан-Талира мы планировали срезать путь тропой Лесных, только так и успеем к сроку. Я так понял, что спасать мне надо кого-то из рабов, пришедших в город с Тулегеном. И, скорее всего, того самого, что сидел в повозке под охраной. И по поводу того, кто там мог скрываться, были у меня самые нехорошие предчувствия… Ну да, а кто сказал, что будет легко? Ничего, проблемы надо решать по мере их поступления.
Тропа Лесных не подвела, и, не прошло и часу, как мы оказались на окраине городишки. Нет, мы не боялись, что нас увидит кто-то посторонний, ибо уже наступила ночь, а в городах чётко действовал «час тушения огней», так что все уже спали. А даже если не все… Отводить глаза мы с Шером неплохо научились, а местных сторожевых животных, похожих на крупных собак, от нас отпугивали без всякого колдовства кусочки жира местного хищника – выргла, уложенные в карманы плащей. А реквизит для грядущего представления весь поместился в небольших заплечных мешках. Это ничего, что зрителей у нас будет немного – главное отыграть с душой.
========== Глава 10. Практическое применение полученных знаний. Часть вторая ==========
Нам было на руку и то, что лавка, над которой располагались жилые помещения, находилась не на центральной улочке городка, а почти что на окраине. В общем, месторасположение было довольно удачным, поскольку мимо проходила улица, ведущая к тракту, вдоль которого было множество деревень и деревушек. И возвращавшиеся из города крестьяне частенько заходили в неё, если забывали что-то купить на центральном рынке. К тому же ушлый Шеров дядюшка держал при лавке странноприимный дом, сдавая очень дёшево комнаты небогатым постояльцам, приезжавшим на ярмарки и просто по своим делам. Правда, трактира при лавке не было – для его открытия требовалось особое разрешение и что-то вроде лицензии на торговлю спиртными напитками, на которую дядюшка всё никак не мог накопить нужную сумму. Для лавки это было минусом, а вот для нас – плюсом. Как выяснил дядюшка Матэ, у которого везде были глаза и уши, постояльцев в эту ночь не было, и это тоже нам было на руку. Лишние наблюдатели нам были не нужны. Всегда была опасность, что попадётся кто-нибудь слишком умный и настучит Нойотам.
Как я уже отметил, лавка Шерова дядюшки стояла на отшибе, и подобрались мы к ней достаточно легко. Некоторое время мы потратили на подготовку к представлению, а потом направились во двор лавки. Проникнуть туда тоже удалось без особого труда – Шер все входы и выходы знал, как свои пять пальцев, а злющие цепные зверюги, почуяв запах выргла, смирненько забились по конурам, не подавая никаких признаков жизни.