– Только не сегодня. О нет, почему из всех дней именно сегодня? – ахнула она, пытаясь догнать Карину. Слуги разинули рты, когда Веспир промчалась мимо них, размахивая руками над головой. – Немедленно вернись! Из-за тебя нас обеих убьют!
И она нисколько не преувеличивала. Если это помешает избранию, Пентри казнят их. Веспир проследовала за драконом через персиковые сады и заднюю лужайку дворца Пентри. День был ясный, солнце слегка припекало, и Веспир вспотела, перепрыгивая через забор и спускаясь по склону холма. Ее ботинки тонули в грязи от свежего дождя, забрызгивая брюки.
Но когда она увидела, куда направляется Карина, Веспир чуть не закричала. Она бы так и сделала, если бы страх не сжал ей горло.
Карина полетела к кругу из белых стоячих камней, где собралась бо́льшая часть домашней стражи, все в зеленых ливреях дома Пентри. Они окружили лорда и леди Пентри, Антонию и их драконов. Карина направлялась на церемонию созыва. Веспир казнят.
– Стой, – прошептала она, когда Карина проплыла мимо драконов семьи. – Остановись, – умоляла она, когда Карина накренилась и опустилась в центр круга. – Прекрати, – взмолилась она, когда все – Пентри, стража, перепуганная Антония – повернулись к ней.
Веспир пробежала сквозь ряды стражи и остановилась перед Кариной. Драконица взмахнула хвостом и заморгала янтарными глазами. Она выглядела довольной.
– Но почему? – прошептала Веспир. У нее подогнулись колени. Она рухнула ниц перед семьей Пентри. Трава щекотала ей лоб. – Простите меня, милорд. Я ничего не понимаю, – Веспир заплакала, когда к ней подошли блестящие ботинки безликого лорда Пентри.
Уф. Сапог ударил ее по бедру. Звезды боли взорвались в ее глазах, когда она попыталась отползти.
– Простите меня, – рыдала она.
Еще один удар пришелся ей в живот. Веспир почувствовала кислый привкус в горле и сжалась в комок.
– Вороватая дрянь! – прогремел лорд Пентри.
Веспир ожидала нового удара, но его не последовало. Звон в ее ушах почти заглушил голос Антонии, кричавшей на отца. Веспир лежала, мучаясь от боли, зная, что никто из стражи ей не поможет. Если лорд Пентри прикажет – они убьют ее.
Но они не тронули ее. Это сделала Антония, подняв Веспир на ноги. Веспир не отрывала взгляда от земли… но Антония подняла ее подбородок. Их темные глаза встретились.
Веспир услышала, как все затаили дыхание.
– Не надо, – выдавила из себя она. Но Антония взяла ее лицо в свои руки и поцеловала. Их слезы смешались. В голове у Веспир пульсировало. Ее желудок задрожал. Она понимала, что ее сейчас стошнит.
– Да как ты смеешь! – это был голос леди Пентри. Но Веспир даже не взглянула на нее. Она смотрела только на Антонию, которая поглаживала ее по щеке. Подбородок Веспир подрагивал.
– Пообещай мне, что попытаешься победить, – прошептала Антония, слезы текли по ее лицу. Веспир была готова пообещать этой девушке весь мир, обернутый в ленту, словно подарок. В обычных обстоятельствах она бы солгала, чтобы утешить ее, но…
– Я не знаю как, – прошептала она в ответ.
4
Аякс
Для Аякса слово «семья» было на вкус словно кровь, вероятно, потому что его близкие всегда заставляли его истекать кровью. Например, прямо сейчас. Кулак Лисандра встретился с лицом Аякса.
Во рту Аякса разлилось медное тепло, когда он упал, чтобы бросить взгляд на своего старшего, законнорожденного брата. У Лисандра было все: квадратная челюсть, блестящие светлые волосы, высокий рост. Но, кроме этого, он также был туп, словно кусок низкосортного дерева. Аякс, возможно, и не носил фамилию Тибр, но у него хотя бы были мозги.
Если только его не поймают за каким-нибудь глупым занятием. Как сейчас.
– Я же сказал тебе перестать класть две кости в чашку! – Лисандр повел своей квадратной челюстью. А, две кости. Лучшая игра в кости, которую только можно было себе представить, позволяющая вам обмануть столько тупых старших братьев, сколько вы пожелаете. У Аякса была их целая куча.
– Я не виноват, что Димитрий никогда не ловит меня на жульничестве. – Аякс пожал плечами. – Я все же младший брат. Я должен проверять его.
– Скорее младший брат-бастард, – поправил Лисандр. Аякс встал и расправил плечи. Он подошел к груди Лисандра. При росте в сто шестьдесят сантиметров Аякс мог еще вырасти, обогнав брата. Это обнадеживало.