– Существо, которое уже тысячу лет как мертво, отбирает имперских кандидатов? – Девушка казалась озадаченной.
– Милое дитя, логика – главный враг веры, – сказала жрица.
– Как хранители Его священного храма мы просто выполняем то, что требует Он.
Веспир была не из тех девушек, которые спорят о логике или вере. Она просто хотела убраться отсюда.
– Я ухожу, если вы не против. – Она поднялась, скрипя сапогами по полу.
– Я не советовала бы этого делать, – хмыкнула жрица. – Только если вы не хотите быть отправленной на Отбор.
Веспир моргнула.
– Отбор?
Парень вместе с девушкой издали возглас, полный удивления и… жалости?
– О. – Жрица вздохнула. – Ну, раньше мне не приходилось это объяснять. Она подошла ближе к Веспир, которая не сводила глаз с атласного подола ее рясы. – Отбор отсылает нас к самому зарождению империи. Испытание было создано для того, чтобы беспристрастно выбрать нового правителя из пяти домов. Однако некоторые проигравшие могли… затаить злобу. Поэтому был создан Отбор, чтобы держать неудачливых конкурсантов и их семьи покладистыми.
Веспир сглотнула, чувствуя желчь в горле.
– Дайте угадаю. Проигравших казнят, – прохрипела она.
– Проницательно. – Голос женщины звучал покровительственно. – Да, и так, как выберет победитель. – Она криво усмехнулась. – Это одна из тех причин, по которой стоит ладить со всеми своими соперниками; никогда не знаешь, кто велит ввести тебе безболезненный яд, а кто прикажет четвертовать тебя.
Веспир не находила это смешным.
– Но Отбор идет еще дальше, – продолжила жрица.
– Каким образом? – пробормотала Веспир.
– Драконы проигравших уничтожаются, – протянул Петро. Веспир резко вскинула голову. У нее отвисла челюсть. Пятна плясали перед ее глазами.
Драконы. Уничтожались. Карина.
– Что? – Комната будто наклонилась.
– Дракон представляет собой душу наездника. Видите ли, и душа, и тело должны умереть.
– Вы убьете моего дракона? – Веспир обессиленно покачнулась. Ночная поездка, отсутствие еды, это безумие… она не могла больше терпеть.
– Драконы, убитые на Отборе, священны на небесах, – продолжал Петро, словно читая строки из скучной книги. – Великий Дракон считает их святыми великомучениками.
Будучи в услужении, Веспир всегда знала, что может умереть по прихоти знати. Она жила, потому что ей позволяли, как и всем другим слугам. Но Карина… дракон… это прекрасное, идеальное создание… Веспир встретилась взглядом со жрецом.
– Вы не можете этого сделать! – Ее крик отозвался эхом.
– Большое спасибо, но мы можем.
– Но. – Что она могла сказать в противовес этому? С того самого момента, как Карина вылупилась из яйца и подползла к ней, хныкая и толкая ее в колено, Веспир поняла, каково это быть целой. – Но Карина – это мое сердце, – прошептала она.
Жрецы смотрели на нее со спокойной отстраненностью.
В конце концов, кому было дело до сердца слуги?
Когда она проснулась, было уже темно. Веспир сглотнула и села, погрузившись в самый мягкий матрас, который она когда-либо чувствовала. Она моргнула, оглядываясь по сторонам. Золотая лампа покачивалась под потолком, свет искривлялся и мерцал над роскошной кроватью Веспир. Одеяло было соткано из тонкого зеленого шелка, подушки украшены золотыми кисточками.
Она смутно помнила, как ее доставили сюда, беспомощную. В тот момент, когда голова Веспир коснулась подушки, она была мертва для всего мира. Она закашлялась: во рту пересохло.
Веспир находилась в ротонде, колонны которой поддерживали круглую бронзовую крышу. Ее спальня была открыта на ночь со всех сторон. Белые прозрачные занавески, близкие к стенам, колыхались на ветру. Рядом бушевал океан.
Кто-то снял с нее ботинки, но она все еще была одета в свою рабочую одежду. Грубая зеленая рубашка терлась о ее шею. Она закрыла глаза, в голове стучало.
Что же мне теперь делать?
– Эй. – Слева от нее раздался незнакомый голос, заставляя ее вздрогнуть.
Веспир заметила, что за ней наблюдает невысокий блондин. Его глаза блестели в свете лампы, а улыбка была неровной. Он утопа́л в красном сюртуке, который был слишком велик для него, рукава были закатаны несколько раз.
– Похоже, я здесь не единственный бастард, – сказал он.
9
Аякс
Аякс не понимал, почему все выглядели такими подавленными. Может быть, их жизнь дома была настолько прекрасна, что это было шагом вниз, но для него это было величайшей возможностью. Конечно, одежда, которую они положили ему на кровать, была немного великовата. Жрица Камилла объяснила, что все было сшито для ожидаемых участников. Без разницы. Аякс не смог надеть штаны, а вот пиджак смотрелся вполне неплохо. Немного великоват, но это неважно. Он уже давно не надевал красных мантий семьи Тибр и с лихвой компенсировал это.