- И что же это? - спросил его Джилл. - Ты не видишь там никаких деревьев? Зданий? Руин? - Он сидел у основания дюны, там, куда упал, пройдя через дверь, и скользил взглядом по пескам. Его пиджак грубо впился в плечо и спину. Свою рубашку Джилл отдал Анжеле. Это позволило ей выглядеть более скромно, и девушка защитила свою спину от палящих солнечных лучей. В этом мире было очень светло и жарко. Они прибыли сюда менее двадцати минут назад - вполне достаточный срок, чтобы прийти в себя и восстановить свое мироощущение.
- Что-то там есть, - наконец ответил агент. - Словно несколько воздушных змеев парят далеко в небе... Может, какие-то птицы. Больше ничего. Да и в любом случае, я думаю никто не удивится, но это не Земля. Кроме солнца, что поднимается там, - прямо над головой путников в небе висел ослепительно белый шар, - есть еще одно, висящее низко над горизонтом. И еще большая луна. Ее кратеры отлично видны.
Джилл перевел взгляд на своих спутников. Андерсон, шатаясь, с трудом стал подниматься на дюну. Бормочущий Клайборн держался немного сзади. Если бы министр умер, то это, пожалуй, было бы для него лучшим выходом. Остановившись, Андерсон с трудом перевел дыхание и вытер пот со лба. Его фатоватый платок давно превратился в грязный лоскут ткани.
- Пойдем! Вставайте! - обратился он к Джиллу, Анжеле и Варре. Видимо, министр обрел второе дыхание! Казалось, люди слишком быстро восстанавливают свои силы... находясь здесь.
Варре тем временем осмотрел тело четвероногого. Потом он облизал губы.
- Хагги говорил, что мясо этой твари можно есть?
Анжела подошла к французу и, взглянув на предмет его вожделения, сказала:
- Ох! - И отступила. Она выглядела потрясенной или переполненной отвращением, а может, и тем и другим - Джилл точно сказать не мог. Он тоже подошел взглянуть на мертвое существо. От талии до плеч тварь напоминала фавна, однако плечи, на которых покоилась шея, были шире талии. У твари были короткие детские ручонки, заканчивающиеся ладонями с шестью пальцами. Лицо тоже больше напоминало лицо ребенка и очень походило на человеческое. К тому же это оказалась самка.
- Хагги собирался это кушать? - испуганно прошептала Анжела.
Варре с любопытством посмотрел на девушку.
- Но ведь это - животное, зверь. Это - мясо.
- Напоминает маленького кентавра. - Джилл от удивления покачал головой, а потом осторожно закрыл большие, безжизненные, печальные глаза твари и повернулся к французу. - Мясо? Конечно. Так же, как Анжела. Как вы сами. Он снова покачал головой. - Я к этому мясу не притронусь. Это будет выглядеть так, словно мы съели существо из легенды - своего рода каннибализм.
- Вы так думаете? - Варре с удивлением приподнял бровь. - Вы слишком жестко подходите к этому вопросу. - И он снова инстинктивно облизал губы. Это - мясо.
- Хотите - ешьте, - грубо ответил ему Джилл. Он отвернулся и вместе с Анжелой начал взбираться по склону дюны. А через мгновение следом за ними полез и француз.
- Удивительно, но я не особенно и голоден! - сообщил он.
- Знак! - прошептал Клайборн, когда они достигли вершины. Американец показывал на низкую гряду серых гор у самого горизонта. Под утесами, в тени, ослепительно сверкала какая-то штука. Она сверкала так сильно, что на нее было больно смотреть. - Вы видите? Знаете, что это?
- Состояние этого парня становится все хуже, - прошептал Тарнболл на ухо Джиллу.
- Горящий куст! - закричал Клайборн, и его глубоко запавшие глаза засверкали с новой силой. - Я выведу вас из этого ада! Я смогу! Мы были словно дети, заблудившиеся в диком лесу... Словно дети Израилевы, блуждающие в пустыне... Но вскоре мы обнаружим землю обетованную, где будет мед и молоко...
Варре нахмурился.
- Они блуждали сорок лет, так, кажется? Я о детях Израилевых.
- Да. И ад сильно вырос с тех пор, - прибавил Тарнболл. - Лучше успокойтесь, Христос вы наш, или вы потребуете сжечь кого-нибудь?
Клайборн обиженно посмотрел на агента, а потом на француза. На шее его пульсировала жилка - похоже, он сильно разозлился. А потом его глаза выпучились, а челюсть отвалилась. Он начал задыхаться.
- Устами младенцев! Разве вы не видите? Мы сделаем подношение в виде жирного козленка и покинем это место! - Прежде, чем кто-то успел хоть что-нибудь сказать или остановить безумца, американец повернулся и начал спускаться к подножию дюны.
Остальные наблюдали за ним. Наконец Андерсон прервал молчание.
- Пусть делает с телом все, что захочет. Так или иначе, он безумен, как Шляпник*... [Шляпник - имеется в виду персонаж Льюиса Кэрролла, участник безумного чаепития.] и к тому же опасен. - Министр перевел взгляд на Варре. - Он был опасен, когда у него с головой все было в порядке, а теперь одному Богу известно, о чем он думает.
С этими словами министр отвернулся и пошел вдоль дюны. Перед ним лежала пустыня, волна за волной залитая белым светом. Остальные последовали за ним. Им еще много предстояло преодолеть...
Глава двадцать седьмая
Сит из фонов не отслеживал прогресс семерки подопытных. Он занимался другими вещами. Однако синтезатор постоянно наблюдал за ними, записывая все происходящее. Сит решил насладиться затруднениями людей попозже, во время редактирования материала. А сейчас он был слишком занят программированием и мыслями о своем блестящем будущем в качестве Верховного фона. Люди же тем временем путешествовали по мирам, предоставлявшим минимальные шансы для выживания.
Так как люди могли сами выбрать следующий мир, Сит не вмешивался в происходящее. Он ничуть не сомневался, что некоторые из них погибнут во время перехода от одного фокуса синтезатора к другому. На самом деле некоторые из них уже могли бы погибнуть... Сейчас или чуть позже - разницы никакой. Каждая смерть была бы записана, потом отредактирована, чтобы выглядеть неблагородно, позорно. Ведь люди - неблагородные существа.
Из-за отсутствия постоянного наблюдения Сит не знал, что Хагги временно вышел из игры, отделившись от группы. Корректирующая машина могла двигаться по всем мирам. Она "охотилась" на Хагги с тех пор, как тот случайно очутился внутри Дома Дверей. Конечно, охота не была включена в основные функции машины. Она была предназначена для уборки мусора из записанных миров после загрязнения их группами чужаков, проходящих тесты. В любом случае в памяти синтезатора хранились оригинальные, неизменные записи каждого из миров. Охотник отчасти напоминал стирающий курсор, который двигался по всему диапазону, созданному синтезатором. Его гиподермическое жало было усовершенствовано Ситом специально для охоты на Хагги.