Все вы. Так что теперь бремя лежит и на вас.
В основном, речь сводилась именно к этому. Предоставив остальным поразмыслить над ней, Джилл забрался сюда побыть наедине с Анжелой. А Джек Тарнболл отправился в старую кухню маяка готовить завтрак на купленной им в Ньюпорте походной плитке. Барни же побежал следом и уселся на задние лапы, умильно глядя на Джека и умоляя кинуть ему обрезки.
Псу, пусть даже только ему одному, все казалось просто прекрасным. По крайней мере, пока…
Позади маяка скала была плоской, превращенной штормами в подобие лавового потока из гранита с прожилками. То тут, то там торчали несколько выступов и валунов, но, впрочем, на Бен-Лоэрсе в Шотландии тоже имелись валуны.
– Думаю, характер местности не имеет большого значения, – высказал остальным свое мнение Джилл. – Горный склон, озеро или джунгли – узловые точки автоматически производят компенсирование. Когда они материализуются, то приспосабливаются к местности.
– И вот эта штучка, – Миранда показала на игрушечный замок, поставленный Джиллом на плоскую поверхность камня, – и есть именно такая узловая точка, Дом Дверей? И вы… сделаете его крупнее? Но он же весит всего несколько унций. Спенсер, самое большее – полфунта! Целые миры, говорили вы! Как могут целые миры существовать внутри такого крошечного пространства? Как можно заставить их материализоваться? – Ей хотелось верить, она читала свидетельства очевидцев, смотрела фильмы министерства обороны, посвященные событиям на Бен-Лоэрсе, и собственными глазами видела метаморфозу Особняка на острове Уайт. Но ей было все еще трудно принять это. Это противоречило логике.
– А как удается уместить целые ансамбли, оркестры на компакт-диске, который весит всего несколько грамм? – ответил контраргументом Джилл. – Или информацию на дискете? Каким образом пара микроскопических цепочек ДНК определяет характеристики человека? Мы только начинаем делать первые шаги в этой области. Но эти пришельцы ушли куда дальше. По сравнению с их наукой наша примитивна.
– Но материя из ничего?.. – покачала головой Миранда.
– Не из ничего, – объяснила Анжела, тогда как Джилл коснулся замка, пристально посмотрел на него и попытался включить тот рычажок у себя в голове, который настроил бы его на одну волну с «моделью». А Анжела продолжала:
– Машина в ядре каждой узловой точки использует для мгновенного создания своего внешнего фасада энергию мира – любого мира где бы ей ни случилось быть. Они подобны… ну, не знаю, паразитам что ли, сосущим энергию мира-хозяина. Спенсер говорит, что это «энтропийные» машины, потому что за каждый день существования синтезированного мира жизнь реального укорачивается на тот же временной отрезок. Мы делаем то же самое, когда добываем уголь, нефть и минералы, или сжигаем горючее, или рубим деревья, или даже дышим.
Но у нас это естественный процесс, наша роль в плане Природы. Это всего лишь естественное старение мира и, в свою очередь, Вселенной. Спуск на тормозах. Энтропия.
– Беспокоиться тут не о чем, – оторвался от своего занятия Джилл. – Даже если мне придется создавать наши собственные миры, мы можем себе позволить вычесть этот срок из оставшихся у Земли миллиардов лет. Или можно просто сопоставить его со всеми веками, которых у нас не будет, если мы ничего не предпримем. – А затем сокрушенно добавил:
– Проклятье! Слушайте, мне очень не хотелось бы говорить этаким властным тоном, но вы меня отвлекаете. Это ведь не то же, что ездить на велосипеде: коль скоро научился, то уж навсегда. Это больше похоже на попытку вспомнить имя, которое буквально вертится на кончике языка, да все никак не сорвется с него. За исключением того, что тут целая вереница имен, и расположены они в не правильном порядке, а каждое из них – часть комбинации. Или не в точности то же самое, но столь же трудно. Поэтому почему бы вам всем не вернуться к маяку, а, если мне удастся провернуть это дело… вы это тут же узнаете.
– Если? – откликнулась коротким резким смехом Миранда, словно до нее вдруг дошла суть происходящего, и она нашла ее фарсовой и даже нелепой. – Если вы сможете это сделать? Вы хотите сказать, что есть какие-то сомнения? Слушайте, Спенсер, мои люди не знают, где я, потому что я еще не нашла времени им сообщить. Но из всех мест, где я могла бы быть, и из всех полезных дел, какими я могла бы заниматься, я…
– Мы уходим, – взяла ее за локоть Анжела. А Джек Тарнболл увещевающе заметил:
– Миранда, мы уже проходили это или что-то вроде. Лично я понимаю довод Спенсера и так же нахожу, что вы сейчас только мешаете ему. Так что будьте теперь умницей и пойдемте с нами. Все ваши вопросы могут и подождать, верно?
– Что? – Она в изумлении уставилась на него, потом на руку Анжелы у себя на локте, и у нее отвисла челюсть. – Быть… умницей, говорите? – затем она резко вышла из оцепенения и прошипела:
– Послушайте, мистер Тарнболл! А вы не забыли кое-что? Например, на кого вы работаете и что…
– Что мы пытаемся помочь сделать Джиллу? – оборвал он ее. – И что жить нам осталось, наверное, недели две? Нет, думаю, я ничего не забыл. – А затем рослый агент улыбнулся, пусть и натянуто, и добавил:
– Ну так как? Пойдете сами или мне вас отнести? Я с большим удовольствием сделаю это.
Миранда круто повернулась взглянуть на Джилла, которого в данный момент интересовал только миниатюрный замок. Потом она взглянула на Джорджа Уэйта, но тот стоял бледный, углубленный в себя, казалось, съежившийся, словно из-за какой-то страшной трагедии, и был совсем не похож на того человека, какого она знала. А что касается Фреда Стэннерсли, то пилот находился в сорока ярдах от них, присматривая за своим вертолетом. Поэтому оставалось только одно, и Миранда именно так и поступила. Она прошла, или протопала, печатая шаг, всю дорогу до маяка.
С Джиллом остался только Барни. Сидя рядом, он смотрел на замок почти так же внимательно, как и его новый хозяин. Но на сей раз он не вилял хвостом…
– Барни, – сказал Джилл, ни на йоту не теряя сосредоточенности, потому что фактически говорил с самим собой, – ты мне поверишь, если я скажу, что в стародавние времена я был хозяином положения в этой штуковине? Конечно, поверишь, потому что ты тоже там присутствовал. Эй, а ты не дурак! Так как, по-твоему, в чем тогда дело было, просто в том, что новичкам везет? – Джилл знал, что дело было не в том, что он действительно являлся хозяином положения. Но то – тогда, а это – сейчас. Тогда он имел на руках пару тузов, иначе говоря, «ключей» к предположительным дверям Замка.
Одним таким ключом было инопланетное оружие, которое он приобрел, когда Сит преследовал его еще до попадания в Дом Дверей. То оружие первым навело его на разгадку, как же именно работают эти штуки. Еще один появился, когда он вступил в контакт с той скорпионовой конструкцией, которая преследовала вплоть до его смерти злополучного Алека Хагги. Но настоящим прорывом стала возможность действительно пожить во внушающем страх Доме Дверей: когда эта грандиозная машина окружала его со всех сторон, нужный рычажок у него в голове вел себя, словно стрелка компаса, тянувшая его в неверном (или, как сложилось, в верном) направлении. Но сейчас…
Джилл больше не располагал оружием фонов. Считая его слишком опасным предметом в неподходящих руках – или в любых руках, – он оставил его, когда дезактивировал Замок. Но, в любом случае, оно проработало бы лишь до тех пор, пока не иссякнет заряд. А земная наука никоим образом не смогла бы его перезарядить.
Что же касалось возможности приблизиться к какой-то конструкции по второму разу…
Единственной покамест встретившейся конструкцией была та убийственная штука, которая защищала водоросли. Не запрограммированная на конкретных личностей, она казалась нацеленной хватать без разбора всякого, кто начнет вмешиваться в работу водорослей.
И это, несомненно, была лишь одна из великого множества схожих конструкций. Джилл никак не мог приблизиться к подобной штуке!