Наверное, это всё просто головная боль.
Я нашла маму в маленьком зале справа от лестницы. Она в одиночестве сидела на диване, на коленях стояла нетронутая тарелка с едой. Она сделал мне знак сесть рядом с ней.
— Где папа? — спросила я.
— Помогает миссис Виппл с её машиной.
— А почему закрыты все зеркала? По всему дому.
— Должно быть это сделала Роза, — ответила мама. — Южное суеверие. Чтобы помочь духу бабушки перейти на другую сторону. — Она сделала глубокий вдох. Я накрыла её руку своей. — Она прожила хорошую жизнь, как ты думаешь? — спросила она. — Это случилось так неожиданно, понимаешь? Удар. И всё. Я никогда такого не ожидала.
— Да, — сказала я.
— Но сегодня я проснулась и было такое чувство, что это не было неожиданностью. Как будто… я давно об этом знала… — Её голос слегка надломился, но она успокоилась, — Я рада, ну, что мы смогли отпраздновать твой День Рождения до того, как мы все узнали.
— Да, — сказала я. — Я тоже.
Она потерла свой висок ладонью.
— У меня жутко болит голова. Ты не могла бы принести мне аспирин, детка? Пожалуйста?
Я продиралась сквозь толпу, пробивая себе дорогу к вращающейся двери в конце коридора. Я добралась до кухни.
Роза повернулась и уставилась на меня.
— Ой, — сказала я, — Простите. — У меня в ушах звенело, и я была слегка сбита с толку.
— Что-то не так? — спросила Роза.
— Нет, хм… Я… Разве Джексон не должен быть здесь?
Понятия не имею, почему я так сказала. Очевидно, что Роза тоже ничего не поняла.
— Ты что-то хотела? Может быть перекусить?
— Я бы убила за вишневую колу.
Она подошла к холодильнику и порылась в его содержимом. Я подошла к узкому шкафчику, в котором бабушка хранила аспирин.
— Ты плохо себя чувствуешь? — спросила Роза, заметив таблетки, когда передавала мне напиток.
— У мамы болит голова.
— Кажется, это сегодня со всеми происходит.
— Точно, — сказала я. — Спасибо за содовую.
— Мне нужно вернуться туда, убрать часть тех тарелок. Крошки будут повсюду. У нас…
— …под диванами появятся тараканы, — закончила я. Она уставилась на меня. — Простите, — снова сказала я, — я не собиралась заканчивать за вас ваше предложение.
— Не забудь стакан с водой, — сказала Роза, подозрительно осматривая меня.
— Что?
— Для твоей мамы.
— Точно, — сказала я.
После того, как я отнесла маме аспирин, я пошла на поиски Сэмми. Я нашла его там, где, как я знала, он должен был быть — в морской комнате наверху. Он жил здесь каждый раз, когда мы приезжали сюда.
Сэмми сидел за столом, во вращающемся кресле, и медленно крутился в нем. Он вопросительно посмотрел на меня.
— С тобой всё хорошо, дружок? — спросила я.
— Болит голова, — в конце концов, ответил он, — но я в порядке.
— Хорошо, — сказала я. — Думаю, тогда я пойду вниз. — Я повернулась, чтобы уйти.
— Сейчас лучше, чем было раньше, — сказал он.
— Лучше? — повторила я. — А что лучше, дружок?
— Вещи, — ответил он. В этом был весь Сем. Мастер конкретики. — Я должен тебе кое-что отдать, Сара. Кое-что, что я нашел.
— А что ты нашел, Сэммиус?
Он вытащил Злобного Мишку и пальцы в дырку под лапой игрушки. Он потянул за конец цепочки, которую он выудил из отверстия. Кулон на другом конце выскочил из дырки.
Сокровище, глупо подумала я.
— Что это? — спросила я у него.
Он вложил его в мою руку. Это был гладкий камень, желто-оранжевый и полупрозрачный. Янтарь. И внутри него находился паук с длинными, тонкими лапками. По моей коже пробежали мурашки. Я всегда ненавидела пауков.
— Он ядовитый. Укус никогда не проходит даром.
— Я знаю, Сара.
— Он восхитительный, — сказала я.
— Всегда пожалуйста, — кивнув ответил он.
— Точно, спасибо, дружок. — Я одела его на шею. И тут мне показалось, что я должна увидеть кого-то ещё, сказать что-то. — Мне нужно идти, Сэм, хорошо? Мне нужно найти… Джексона.
Он оценивающе осмотрел меня.
— Ага, — сказал он. — Тебе нужно найти Джексона.
Я вышла на улицу. Пошла к конюшням и заглянула внутрь. Лошади тихо ржали. Я побродила по передней лужайке и в садах. Спустилась вниз по каменным ступенькам, к причалу, где покачивался «Янтарь».
Поднимаясь назад к дому, я свернула в сторону и вошла в лабиринт. Я отыскала путь к центру, поднялась по мраморным ступенькам кованного домика.
Он был там.
Он улыбался. Мне нравилась его улыбка. Она ему подходила. Теплая, дружеская, открытая.
Я знала Джексона всю жизнь. Мы вместе играли иногда, когда были детьми, когда мы приезжали сюда. Я даже не замечала его шрамы… Джексон был просто Джексоном. Так странно, что я заметила его улыбку. И мускулы под тканью его рубашки. И то, что его руки в точности напоминали руки отца… руки хирурга, огромные и квадратные, с длинными пальцами. Было странно, когда я задумалась, на что это будет похоже, когда эти руки обхватят мое лицо чтобы…