— Разве ты не хочешь есть, Сара? Мы заказали пиццу.
Его голос был таким тоскливым, лишенным надежды, я почти поднялась, чтобы пойти за ним.
Почти. Но внизу была мама.
— Я не так уж голодна сегодня. Слушай, дружок, ты не сделаешь для меня кое-что?
— Угу.
— Но ты должен держать это в секрете.
— Я умею хранить секреты. Я очень хорошо храню секреты.
— Я знаю, что так и есть. Ты замечательно хранишь секреты. Именно поэтому я и прошу тебя.
— Расскажи мне, Сара.
— Мы с Джексоном хотим кое-что исследовать сегодня ночью. Мне кажется, что я знаю, где может находиться тайный проход. И если мы найдем его, я обещаю провести тебя по нему. Но мама не должна знать, что я ушла. Понимаешь?
— Ага.
— Так что я хочу, чтобы ты сказал ей, что у меня очень сильно болит голова и что я уже легла в постель. Затем посмотри с ней телевизор и засни в бабушкиной большой кровати. Понял? Договорились?
Он кивнул мне, сделав большие глаза.
— Договорились.
Я тихонько приготовилась к ночному приключению: куртка с капюшоном, перчатки, ботинки, всё, что я могла придумать, чтобы защититься от пауков. Я подумала, что если я натяну на руки перчатки, засуну штанины в ботинки, спрячу волосы под капюшон толстовки, застегнутой до подбородка, единственным доступным для пауков участком останется кожа на лице. И мне всего лишь потребуется внимательно следить за лицом.
Самое лучшее в доме с огромным количеством лестниц — то, что твоим родителям сложно уследить за тобой. За десять минут до предполагаемой встречи с Джексоном я направилась к оранжерее. Вниз по лестнице, через двор, тихий спуск по каменной лестнице. Когда я проходила мимо окон в задней части галереи, я включила фонарик Сэма. Затем направилась прямо к входу в лабиринт.
Джексон был уже там и ждал меня.
— Я рада, что ты получил мое сообщение, — сказала я. — Спасибо, что пришел.
Он с некоторым удивлением оглядел меня.
— Милый костюмчик.
С небольшим опозданием до меня дошло, что должно быть, я выгляжу как сумасшедшая.
— Всё это из-за пауков, — объяснила я. — Особенно из-за ядовитых пауков.
— Ну, ты сделала всё возможное, — улыбаясь, сказал он. — Просто смотри за своим лицом.
Ну да, буду.
Я увидела, что он захватил набор инструментов, лом, лопату, метлу, и фонарик, больше чем был у Сэма. Он был как чертов бойскаут, подумала я, всегда готов. Жизнь никогда не застанет его врасплох. Но, может быть, человеку приходится стать таким, как он, если он проходит через то, через что пришлось пройти ему.
Я задумалась, изменило ли мое восприятие о нем знание о его состоянии. Или мое отношение к нему. Я надеялась, что нет. Это должно быть неприятно, когда люди всё время обращаются с тобой как со стеклянной фигуркой.
— Что? — спросил он.
— Хм? — ответила я.
— Ты уставилась на меня… странно.
— Прости, — сказала я. — Думала, не забыла ли я что-нибудь.
— Может быть маску пчеловода? Пошли.
Он обменял наши фонарики и положил фонарик Сэма в сумку с инструментами. Затем собрал свои вещи.
— Я могла бы нести что-нибудь, — сказала я.
— Просто неси фонарик.
Я слегка сомневалась насчет нахождения пути к центру лабиринта, но зря. Джексон знал дорогу.
— Есть система — направо, пропустить, направо, налево, пропустить, налево, направо, пропустить. Затем налево, пропустить, налево, направо, пропустить, направо и налево. — Выглядело просто в теории, но на практике… при подъемах лабиринта, поднятии и наклонах площадки — было сложно уследить, где ты находишься. Я хотела повернуть направо тогда, когда нужно было поворачивать налево, иногда я продолжала движение мимо поворота, который я не заметила. Джексон голосом направлял меня, зовя меня, возвращая назад, но после пятого неверного шага он вздохнул.
— Если мы так продолжим, я скоро забуду все нужные повороты. Можешь это понести? — спросил он, передавая мне метлу. Он взял лом и коробку с инструментами в одну руку, в другой взял под локоть мою руку с фонариком, чтобы направлять меня.
Я беспокоилась насчет ощущения его пальцев на моей руке. Я держала его чуть-чуть на расстоянии от своего тела, так чтобы тыльная сторона его руки не прикасалась ко мне. Но он всё равно продолжал касаться моих ребер, когда поворачивал меня влево. Я задумалась, заметил ли он.
Я потеряла всякое ощущение направления, пока мы петляли по лабиринту. Мы начали в западной части, пошли на юг и, может быть, на восток, до того, как сделать пару последних поворотов. Оттуда к центру лабиринта вела прямая дорожка.