У моей мамы была… младшая сестра. Кто-то, о ком мне никогда не рассказывали.
Я чувствовала себя так, как будто потеряла часть своей прочности. Я понятия не имела, какая моя мама на самом деле. Абсолютно никакого.
И что случилось с моей тетей? Почему никто и никогда даже не упоминал её имени? Может быть, с ней было что-то не так, что-то плохое? Может быть, дело в какой-то семейной вражде? Зачем притворяться, что она никогда не существовала?
Почему с этим местом связано так много секретов?
Глава 18
Я двигалась в сторону дома с четким намерением вытащить из мамы все ответы на интересующие меня вопросы. Но я встретила её выходящей из дома, в руках она держала ключи от машины.
— Куда ты идешь? — выпалила я. — Мне нужно поговорить с тобой.
— Ну, сейчас тебе это не удастся, — сказала она. — У меня назначены встречи, есть дела. И я уже опаздываю. Я беру Сэмми с собой. Сэм? — позвала она. — Сэм! — Сэмми появился в поле зрения. — Мы поедим мороженое. Как тебе это? — Она подтолкнула Сэма к двери и вниз по лестнице и вытащила солому из его волос. — Чем, ради Бога, вы двое занимались?
— Эй! — сказал Сэм, проходя мимо меня. — Ты нашла Злобного Мишку. — Я передала его ему. И это напомнило мне о домике на дереве и Мэгги, и я открыла рот, чтобы остановить маму, заставить её ответить мне… но как я объясню ей, откуда я всё узнала?
Они уехали, оставив меня с теми же вопросами, с каких я начинала.
У меня уже пропал беззаботный настрой, но этого было недостаточно, чтобы заставить меня позвонить Ричарду и отменить наше свидание с верховой ездой. Я вошла внутрь, чтобы подготовиться.
Мой костюм для верховой езды не был таким же щегольским, как у прапрабабушки Фионы. Ни галифе, ни жилета, ни маленького черного хлыста. Но у меня были коричневые сапоги, мне понравилась идея с конским хвостом. К тому времени как я скрепила резинкой свои волосы, я выглядела достаточно неплохо. Не так великолепно, как Фиона, но достаточно мило.
Ричард въехал на подъездную дорожку как раз вовремя. Он выглядел профессионалом в поношенных коричневых сапогах, в которые были заправлены брюки цвета хаки и в белой рубашке, с закатанными до локтей рукавами. Я восхитилась тем, как он оттенил свою смуглость. У него была серая в яблоках лошадь, огромная. Когда я подошла, он высвободил ногу из стремени и опустил руку.
— Садись позади меня, — сказал он. — Нет смысла идти пешком. — Я взяла его за руку и подняла ногу к стремени. Он с легкостью поднял меня.
Изгиб седла крепко прижал меня к нему. Он обернул руку, которую я ему подала, вокруг своей талии и пустил лошадь легким шагом. Я чувствовала мускулы его ног по всей длине своих бедер. Я была смущена. Помимо всего прочего.
Я была рада, что дорога к конюшням была такой короткой.
Ричард определил подходящую для меня лошадь, так как я была полным профаном в этом деле, он сказал, что у гнедого коня общительный нрав, а чалая кажется самой мягкой.
— Я почти такой же хороший наездник, как и экскурсовод, — сказала я ему.
Он рассмеялся и сказал:
— Тогда бери чалую. — Он оседлал её и затем удерживал, пока я тяжело покачивалась в седле. — Я всегда удивляюсь словам, которые вылетают из твоего рта, — сказал он мне.
— Правда? — Я не была уверена, что это хорошо для меня.
— Правда. Ты не вешаешь лапшу на уши, понимаешь?
— Я поняла, что я просто недостаточно умна, чтобы вешать лапшу на уши.
Он снова рассмеялся.
— Я не думаю, что тебе нужно притворяться, что ты ещё умнее, чем есть на самом деле, Парсонс.
Мы ехали к восточной границе владений, следуя по тенистой, протоптанной дорожке. У ограды он остановился рядом со мной, и, наклонившись, приобнял меня, чтобы я смогла проследить за его взглядом. То, что я увидела, оказалось красиво вылепленной рукой, мышцами под золотистой кожей, слегка присыпанной веснушками, похожую на коричневое в крапинку яйцо.
— Вон там мой дом, — сказал он.
Я сфокусировала взгляд. Холмы спускались вниз через соседний участок — очередной безвкусный особняк в сторону лесистой местности с белым домом на берегу реки. В основном я видела только крышу и печные трубы над густой кроной деревьев. Но затем я смогла разглядеть кирпичные стены, окна с белыми ставнями, огромные колонны. Фасад дома я видела со стороны реки.
— Он великолепен, — сказала я.
— Ага, это один из самых старых домов здесь, хотя нашей семье он принадлежит только около двадцати лет. Мама выбрала его. Она хотела быть как можно ближе к Дому Эмбер. Мне кажется, что она считала, что в здешней земле есть что-то волшебное. — Его голос показался слегка натянутым, когда он произносил это всё, но, может быть, я это только придумала.