- Хамелионы! – прошептала я с горечью и болью. – Истинные хамелионы, - по щеке скатилась первая слеза, такая горькая и соленая, что мне стало тошно.
- Использовал меня с самого начала! – бормотала я, будто обезумев.
«Разве? – спросила память. – Вы встретились задолго до покушения и Лотер не мог знать, что твой брат захочет сдать своих сообщников!» - только я все равно ничего не понимала. Мне казалось, что уже тогда, при нашей первой встрече, он задумал что-то. А ведь казался таким искренним и благородным!
«Грейс была права, когда ненавидела его!» - подумала я и сжала пальцы в кулаки, скрипя зубами от ярости, а затем увидела на своем пальце кольцо. То самое, которое Лотер надел на меня во время обряда соединения.
В груди полыхнуло огнем. Ненависть закипела в крови, вытесняя остатки иных чувств, таких как любовь и счастье. Где-то в самой глубине сознания я понимала, что мне стоит остановиться, иначе это чувство может выжечь дотла все то хорошее, что есть у меня, но не могла.
Руки вспыхнули, охваченные пламенем. Вторая стихия, дремавшая внутри, проснулась и пыталась найти выход.
- Останови карету! – закричала я, сиплым сорванным голосом. – Останови!
Меня услышали. Лошади замедлили бег, я же, не дожидаясь, пока экипаж совсем остановится, толкнула плечом дверцу, нажав на ручку и почти выпала на дорогу, прижимая к груди руки, объятые пламенем, понимая, что едва не вспыхнула сама и не сожгла карету. Мне огонь причинить вреда не мог, ведь он был частью меня самой. Даже одежда на занялась, но вот добряк кучер, которому не повезло в этот день встретить меня на дороге, мог пострадать.
Я побежала прочь от экипажа, продолжая прижимать руки к груди, а когда расстояние показалось вполне безопасным, застыла и раскинула руки в стороны, позволив огню вырваться. Закрыв глаза, дала волю чувствам, полыхая, будто факел.
Наверное, со стороны зрелище было удивительным и устрашающим, но мне было все равно. Я стояла вот так, запрокинув голову к синему небу и ждала, пока стихия найдет успокоение. Не знаю, что обо мне подумал тогда кучер, мне было все равно. Сила выливалась из меня, и я успокаивалась, вдыхая полной грудью…
- Эй, смотри куда идешь! – проехавшая рядом повозка едва не сбила меня. Только в самый последний момент, услышав крик извозчика, я ринулась в сторону, ругая себя на чем свет стоит.
- Ходит, блаженная! – донеслось следом за ругательством. – Чуть под копыта не попала. Глаза разуй!
Я застыла возле стены дома, провожая взглядом проехавшую мимо груженую повозку. Действительно, так задумалась, предаваясь воспоминаниям, что едва не пострадала. Следует быть более осторожной и сконцентрироваться на дороге, а воспоминания…их следует прогнать и спрятать в закоулки памяти, до нужного момента. В чем смысл рвать себе душу, если легче не станет? Я только недавно смогла найти в себе успокоение, когда приняла решение, что буду мстить. За свою разрушенную жизнь, за боль, которая навеки поселилась в сердце, за брата и отца, казненного на главной площади из-за меня, моей глупости и доверчивости.
Признаюсь, никакого плана у меня пока не было, да и сила, проснувшаяся было там, на дороге, снова исчезла, испарилась, будто ее и не было вовсе и все, на что я оказалась способна – это поджигать свечи и спички. Вероятно, всплеск огненной стихии, прорвавшийся наружу, был вызван огромным потрясением и моим внутренним состоянием. Так или иначе, повторить то, что произошло тогда на дороге, мне больше не удавалось. Но у меня всегда оставалась моя первая и родная стихия, правда, пока я скрывала ее ото всех, не выдавая своих способностей к магии. Здесь, в бедном квартале, где мы обосновались с маменькой, магов не жаловали, даже боялись. Поэтому я всячески делала вид, что такая же, как и все. Просто человек, без каких-либо способностей.
Дождавшись, пока телега исчезнет за поворотом, я снова пустилась в путь и спустя полчаса ходьбы оказалась в квартале, где находилась булочная, в которой я работала.
На двери еще висела табличка «Закрыто», но сама дверь была открыта, и я с радостью вошла в помещение, хранившее в себе тепло и запахи свежего хлеба и выпечки.
Лавка сочетала в себе небольшой магазинчик, склад для продуктов, просторную кухню с несколькими печками и магическими плитами, обошедшимися Энни Скотт в круглую копейку, и жилое помещение этажом выше, где жила хозяйка. Внутри было просто и опрятно. Выкрашенные в белый цвет стены и деревянный пол, на окнах легкие занавески с цветочными узорами – все это располагало к какому-то домашнему уюту.