— Только вот ни один из них не узнает об этом. В отличие от тебя, детка, я умею защищать своё сознание.
Некоторое время она смотрит на меня своими глазами, похожими на луну, после чего пришпоривает Арину и устремляется в сторону горы Лора.
Я прошу небо наполниться взмахами крыльев.
Я прошу, чтобы это была уловка, призванная выманить Данте из укрытия.
Я прошу, чтобы Бронвен не оставляла меня одну.
— БРОН…
Вода снова заполняет мой рот, и я давлюсь ей, потому что на этот раз это не тонкая струйка, а бесконечный поток, который вырывается из поднятой ладони одного из голубоглазых солдат Данте.
— Закончила кричать, Фэллон? Или моему солдату стоит ещё раз напоить тебя водой?
Я закрываю глаза и пытаюсь использовать мысленную связь. Но поскольку мои слова не достигают Лора, я представляю его и прошу свою душу перенестись к нему. Да, я оставлю своё тело без присмотра, но я и так уже не могу его защитить.
Но как бы я ни пыталась, долина не исчезает, а лицо Данте не сменяется лицом Лора. Я моргаю, чтобы прогнать своё расстройство. Почему наша связь не работает? Ответ приходит ко мне в то же самое время, когда лианы обвивают каменное тело Ифы. Чай, который дала мне Бронвен, предназначался не для моей матки, он должен был приглушить нашу связь! Вот в чём дело.
Я много раз ненавидела провидицу в прошлом, но никогда так сильно, как сейчас.
Пока Ифу тащат в пещеру, я смотрю на стрелу, торчащую из её бока. Если я сорвусь сейчас с места, я успею добежать до неё и выдернуть стрелу. По крайней мере, она будет спасена.
Один из фейри, должно быть, понимает ход моих мыслей, потому что, как только я вскакиваю на ноги, вокруг моих щиколоток обвиваются лианы, и я падаю лицом вниз на землю.
Даргенто приседает на корточки рядом со мной.
— Кажется, ты попалась, Заклинательница воронов.
Мою грудь разрывает такая ярость, что я переворачиваюсь на спину и кричу изо всех сил в надежде, что пролетающие вороны услышат меня.
— Заткни её, Сильвиус, — шипит Данте, и в то же самое время в долине начинается дождь.
Бывший… действующий?.. капитан затыкает мне рот рукой.
— Только пикни, и я поджарю твоё лицо.
Я закатываю глаза, пытаясь разглядеть выражение лица Данте. Неужели он согласен с тем, чтобы поджарить меня? Или он хочет, чтобы я умерла? Зачем тащить меня в туннели, если он хочет меня убить? Чтобы Лор не нашёл мои останки и не начал вырезать всех причастных фейри?
— Не используй на ней свой огонь, Сильвиус.
Взгляд короля фейри направлен на бушующее небо.
— Идём внутрь. Немедленно!
Когда Даргенто закидывает меня на плечо, я начинаю колотить его в спину. Жаль, что у меня нет когтей…
— Может кто-нибудь связать её чертовы руки? — рычит он.
— Сейчас, капитан, — кричит один из зеленоглазых фейри.
Ну, конечно же, твою мать, он получил свою должность назад. Вопрос в том, получил ли он её до, или после того, как Габриэль сбежал в Небесное королевство?
Пока он несёт меня в пещеру, кончики моих пальцев касаются рукояти меча, украшенной драгоценными камнями, который висит у него на поясе. Я бы могла сказать, что мне повезло, но я не верю в удачу.
Я запрокидываю голову, чтобы понять, не смотрит ли кто-нибудь на меня, но те несколько солдат, что сопровождают Данте, уже вошли в пещеру. Только он один остался снаружи. Молния освещает его суровое лицо и отражается от золотого нагрудника. Его взгляд обращен к лесу, и хотя дождь попадает мне в глаза, от меня не укрывается то, как он кивает.
Кому он кивает?
Я прищуриваюсь и замечаю тени между чёрными стволами. О, боги, там стоит целая армия, одетая в тёмные униформы, которые сливаются с ночью.
Мерда. Мерда. Мерда.
Моё сердце, которое начало опускаться из-за того, что меня несут, точно мешок с картошкой, прижимается к моему горлу.
«ЛОР!!» — кричу я по мысленной связи, когда Даргенто заходит в пещеру, и мир снаружи исчезает для меня.
Вспомнив о мече Даргенто, я вытягиваю пальцы, обхватываю ими рукоять, а затем выгибаю спину и, направив кончик меча прямо ему в позвоночник, опускаю корпус и пронзаю монстра стальным клинком.
ГЛАВА 66
Его кровь брызгает мне на лицо.
Даргенто замирает. Я могу только представить, как он опускает подбородок и видит кончик меча, который торчит из его пупка. Жаль, что мой удар не попал ему в сердце…
Сдавленное «Маэцца» срывается с его губ, а мои пальцы ещё крепче сжимают рукоять, покрытую рубинами.